Так, то и дело забегая в подъезды домов по пути, они пробежали три дома.
Ултан, выждав время, вышел из подъезда — и внезапно буквально через секунду заскочил назад.
— Что там? — с тревогой спросил Терло.
Остальные затаили дыхание.
— Слух у меня хороший, — буркнул оборотень. — Если вы будете говорить, что мне послышалось. Там… вертолёт. Сюда летит.
Странно, но, услышав слово «вертолёт», Кира в первую очередь не испугалась до такой степени, чтобы начать подготовку к вынужденному бою. Нет, она вдруг вспомнила ту жуткую ночь, когда вертолёты облетали дом с аркой, расстреливая его верхние этажи. И подумала: «Надо бы в следующий раз сбегать на ту сторону и посмотреть, лежат ли там машины-то, которые мы сбили…»
— Думаешь, они будут проверять все дома по этой линии? — со страхом спросил Андрис и тут же, без паузы, предложил: — Возвращаемся и забираем с собой Неллу с остальными!
— Думаешь — успеем? — с сомнением переспросил Терло. И взглянул на оторопевшего Камхеа. — У нас ведь тут ещё один груз.
И только Кира догадалась спросить:
— Ултан, как, по-твоему? Он далеко?
— Минуту назад — да, — мрачно ответил оборотень. — Я сейчас выйду, определюсь с их направлением.
Но не вышел, а просто высунулся из подъездной двери, чтобы тут же сообщить:
— Гул сильнее. Приближается.
— Что делаем? — отчаянно спросил Андрис. — Может, я побегу к Нелле предупредить, а вы донесёте его до тамошних? А потом пойдёте к нам навстречу?
Но теперь вертолётный гул отчётливо расслышала и Кира.
— Подождите… — медленно сказала она, напряжённо вслушиваясь. — Ултан, тебе не кажется, шум он издаёт… довольно странный? Как будто…
— Как будто качается, — почему-то шёпотом откликнулся оборотень.
Они первыми выбежали из подъезда. За ними — Андрис и Терло, оставившие чужого оборотня за дверью.
Благо подъезд был последним в этом доме и далее проглядывал достаточно просторный для спального района перекрёсток, то вертолёт увидели все. Воздушная машина и впрямь вела себя неожиданно. В границах этого перекрёстка она моталась от одной высотки к другой, словно едва-едва удерживаясь, чтобы не врезаться в одну из них. Будто пьяная. Или как будто что-то случилось с управлением, и лётчик не может справиться с полётом.
От неожиданности выбежавшие на улицу застыли на месте, а Андрис проговорил будто в пространство, не имея в виду никого из них:
— Это тот же вертолёт?
Его поняли. Тот же, что в дом с аркой спустил бандитов, расстрелявших мужчин из второй группы спасшихся.
— Модель вроде та же, — неуверенно пробормотал Терло, не спуская глаз с машины. Та, по впечатлениям, превратилась в игрушку на верёвочке, и кто-то этой верёвочкой раскачивал вертолёт так, будто хотел раскрутить его, чтобы машина простукала все четыре дома на перекрёстке. — Но ведь и модель эта у военных популярная…
— Слушайте! — вдруг ахнул Андрис. — А ведь вертолёт в какую-то ловушку попал! Посмотрите! Он хочет и не может уйти с перекрёстка!
«Потому что перекрёсток — единственное место, где нет живых!» — обмирая от догадки, думала Кира, не в силах даже моргнуть.
— Тогда бежим дальше? — вскинулся практичный Ултан. — Пока он не грохнулся! Иначе нас тут легко… осколками-то!
Его поняли и ринулись в подъезд, по дороге определяясь, кто понесёт носилки с Камхеа, а кто будет охранять носильщиков. Как-то само собой разумеющимся стало положение, при котором дорогу вперёд проверять не стали, кажется забыв об осторожности напрочь.
Немного испуганный их тревогой и недавним беспомощным одиночеством, Камхеа суматошно взывал к Ултану объяснить, что произошло. Ултан хоть и отвечал на его вопросы, но так косноязычно от спешки и высказался настолько бредово, что Кира лишь головой покачала. Главное всё же чужой оборотень усвоил: на улице, возможно, тот вертолёт, из-за которого погибли товарищи Камхеа.
Когда выбежали из подъезда, вертолёт, шатаясь во все стороны, спустился к пятому этажу на том же перекрёстке — и внезапно рванул вверх. Сбежать?! А его тут же будто сдёрнули вниз!..
Носильщики опрометью бросились вперёд по улице. Носилки тоже мотались из стороны в сторону, поскольку Ултану и Андрису приходилось смотреть под ноги. И, если оборотню, бегущему впереди, было легче, то Андрис притормаживал, не видя полной картины того, что творится под ногами. А потому он время от времени дёргал носилки, невольно замедляя бег. Пару раз Камхеа чуть не уронили.
И, даже когда перекрёсток скрылся за одним из зданий, продолжали бежать по инерции. Камхеа сначала покряхтывал немного, лёжа на носилках и чуть прикреплённый к ней верёвками, чтобы не свалился: хоть и обезболили его немного, но в таком ходившем ходуном. А как перекрёсток остался за домом, он вдруг замолчал. Да так, что Кира догнала носилки и заглянула ему в лицо. Смотрел в небо, лицо напряжённое, глаза широко распахнул, губы шевелились, будто что-то раз за разом повторяя, — что с ним? Испугался, что не успеют перенести его в безопасное место?
— Притормозите! — крикнула она, собираясь произвести смену носильщиков.
И подпрыгнула на месте, оборачиваясь к дому, за которым спрятался перекрёсток.
Шарахнуло знатно!
Конечно, оглушило бы более мощно, если бы вертолёт взорвался прямо перед ними, но ведь и загородившее бегунов с носиками здание перед перекрёстком не слишком хорошим щитом оказалось… А уж когда над его крышей взвился огненно-дымный шквал снизу вверх… Они все оцепенели, не в силах что-то сказать — или даже сделать что-то…
Грохот продолжался довольно длительно… Пока опали обломки вертолёта. Пока те же обломки осыпались с крыш соседних домов… Затем еле слышно звенели выпадающие из окон остатки стёкол и шуршал мелкий мусор, то крошево, в которое превратилось всё, что было ранее целым… Или ничего не звенело и не шуршало, а доносилось застрявшее в ушах эхо остаточного грохота. А потом настала тишина, в которой стало слышно взбудораженное дыхание мужчин — и странные звуки с носилок…
— Ты что? — снова склонилась над раненым оборотнем Кира.
Камхеа лежал вроде спокойно, но его лицо подёргивалось невероятной смесью эмоций: то губы разъезжались в презрении и ненависти, то в глазах — вспышка недоверия.
— Камхеа? — обернулся к нему и Ултан.
— «Шестьсот четвёртый»… — невнятно отозвался оборотень, глядя прямо перед собой. — Это «шестьсот четвёртый». Когда те бандиты ушли, я лежал во дворе и видел, как поднимается вертолёт. На брюхе у него — «шестьсот четвёртый»! И сейчас… вы несли, а я смотрел, как он хочет… «Шестьсот четвёртый»!
И задрожал, оскалившись и чуть не плача — от той же ненависти и торжества! Но плакать точно не стал, лишь сквозь зубы продрался короткий вой. Кире показалось — поминальный: Камхеа вспомнил тех, с кем ходил по квартирам в поисках пропитания…
Когда оборотень успокоился и выдохся — всё-таки слабый ещё, чтобы долго напрягаться, подвывая, носильщики снова двинулись в путь.
— Эй, Кира… — позвал Камхеа, а когда девушка пошла рядом с ним, добавил: — Мою подружку зовут Мюргис. Не надо пугать наших оружием.
— Спасибо, Камхеа, — серьёзно сказала девушка. — Я обязательно воспользуюсь именем твоей подруги.
Он не стал продолжать разговор, а закрыл глаза.
Да, всё ещё слабый…
И вот он — тот подъезд, в котором недавно, всего несколько часов назад, они прятались, подслушивали — и узнали, что здесь собирались не бандиты, а спасшиеся после катастрофы. Ултан быстро заглянул в него и, обернувшись на своих, покачал головой: да, они опять охрану не выставили. Легкомысленные. За что и поплатились недавно.
— Ты всё ещё думаешь пойти сама? — спросил Андрис, подошедший к двери.
— Не думаю, а собираюсь. Не надо бояться за меня. Быстро улажу встречу. Потом они заберут Камхеа, а мы вернёмся.
Андрис повернулся посмотреть на носилки, поставленные на подъездной плите, чуть дальше от них двоих. А потом задумчиво спросил: