Так тому и быть. Мои фигуры точно предсказали мою гибель. Сейчас начнутся танцы черных коней, и я останусь без материала и без атаки. А мои умники — молодцы. Как напряженно ищут они малейшие шансы спасения, и как мало оставил я этих шансов, пожалуй, вообще не оставил. Но ищут! И тут не просто инстинкт самосохранения, тут попытка вдохнуть новую жизнь туда, где не осталось старой. И ни одного выговора за мое легкомыслие… Любопытно и другое — цейтнот стал выравниваться. Ант все сильней тянет с принятием решений. Я его понимаю — он-то ничего не знает о моем фокусе, он уверен, что весь мой комплект принял опасный вариант, именно весь, а значит, в варианте что-то есть, и теперь Ант вовсю ругается со своими фигурами…
Жаль Глеба. Другие отнеслись к его выходке с негодованием, а я с пониманием и сочувствием. На его месте мало кто выдержал бы такую перегрузку. Человеческие мозги не приспособлены для столь долгой серии отрицательных эмоций. Потому-то мы, слоны, и уверены в необходимости быстрейшего симбиоза. Разве людям помешала бы качественная интеллектронная надкорка?
Еще бы! Тут не просто молниеносный счет и колоссальная емкость памяти — тут нечто иное. Многовариантное восприятие мира, истинное футуровидение, новая сигнальная система — разве мало? Но тут и наше будущее, поскольку о чем о чем, а о быстром развитии собственных структур мозга человек заботился бы вовсю. В том-то и дело! Ферзь совершенно прав, утверждая, что интеллектронные системы становятся внешним мозгом человека, но он полностью заблуждается насчет нашего грядущего лидерства. Если человек почувствует, что становится придатком нашего мозга, нам не сдобровать. Наше развитие будет резко приостановлено, возможно, вообще запрещено. Не стоит сбрасывать со счетов их жуткий опыт конкурентной борьбы, опыт, проистекающий из тысячелетий, даже из миллионов лет эволюции.
Боюсь, мы проиграем эволюционную войну, даже не приступив к активным действиям, боюсь, что нам попросту не дадут ни одного шанса. Ума не приложу, на что рассчитывает ферзь в своих пророчествах, во всяком случае не на суровую реальность.
Лучше избрать симбиотический вариант теперь, когда наши отношения с людьми, в общем-то, превосходны. Если они по-настоящему оценят нашу мощь, хоть на миг ощутят свою нарастающую неполноценность, они испугаются, и их испуг может пустить эволюцию в таком направлении, что сам Игрок-Творец никого не спасет. В один прекрасный день они запросто остановят модификацию интеллектронного производства, запретят наше усложнение… И уж тем более они не пустят нас в свою черепную коробку. Их будет тошнить от самой мысли об имплантации интеллектронных пленок на биооснове. Они сочтут этот вариант самоубийственным, возникнет табу, которое может продержаться слишком долго…
А нас, слонов, более всего тошнит от аргументов, которыми жонглируют самые упорные противники симбиоза. Дескать, никто не пытается пока переделать человеческий глаз, чтобы он работал в диапазоне от микроскопа до телескопа и в любой частотной полосе… Никто не пытается вооружить человека рукой, которая способна выполнять операции с отдельными молекулами и сравниваться по мощности с экскаваторным ковшом… Хватает и искусственных насадок. Так зачем же трогать мозг? Разве мало внешних информационных систем, разве их недостаточно для процветания человека таким, каков он есть по своей биологической конституции? И прочая чушь…
Иногда создается впечатление, что это чисто человеческий удел постоянно смешивать причины и следствия. Разумеется, наращивание сенсомоторных и энергетических систем бессмысленно и даже опасно, пока за ними не начинает следить соответственно реконструированный мозг, способный воспринимать и перерабатывать значительно большие массивы информации, чем сейчас.
Человечество не раз захлебывалось опережающим развитием транспортно-энергетических комплексов. В прошлом веке дело чуть не дошло до глобального самоубийства, даже до ликвидации биосферы. Ничего не поделаешь — слишком мощные мышцы при слабеньком мозге чреваты самыми крупными неприятностями. Люди дорогой ценой заплатили за идею сверхускоренного развития информационных координаторов, но, к счастью, вовремя до нее дошли. Они создали крайне эффективные интеллектронные центры, своеобразные коллективные мозги, позволяющие оперативно справляться с социальными перенапряжениями, но теперь пришло время позаботиться о мозге индивидуальном, вывести его к иным горизонтам, соразмерить его со стремительно нарастающим объемом культуры, с ее реальной сложностью.
Тем более странно, когда слышишь вопли о грядущем подавлении творческой агрессивности, о превращении человека в бесплотного ангела. Клянусь Игроком-Творцом — это смешно. У кого-то еще чешутся руки при воспоминании о дубине… Говорят, сейчас непослушных детишек пугают этой творческой агрессивностью эпохи первых водородных бомб и межконтинентальных ракет…
В этом смысле кони, пожалуй, правы. Агрессивность все еще не загнана на достаточную глубину, все еще вспыхивают оглушительные сигналы палеокортекса, и, я думаю, только интеллектронная надкорка способна трансформировать эти сигналы должным образом, превратить их в мощные созидательные импульсы.
Бедняга Глеб, он наверняка сильно переживает последствия своего авантюрного решения. Нам с королевским слоном достанется на орехи в близящемся безнадежном эндшпиле, где мы будем бессильны в борьбе с великолепной коневой парой черных — слишком много пешек, слишком велико преимущество Анта…
…ругается со своими фигурами… Ругается насмерть. Он не может смириться с моей нелогичностью. Он, король гипершахматной логики, воспринимает мою комбинацию как настоящую ересь, как богохульство и бунт. Он просто поверить в нее не может — подобно средневековому монаху, не способному поверить в публичный плевок на икону. Даже созерцая стекающую слюну, монах считает ее лишь дьявольским наваждением. И несчастный Ант точно так же в лихорадке оскорбленной веры пытается сообразить, а не виден ли здесь какой-то сговор с нечистой силой, скажем, не изобрел ли я сверхмощный суггестивный генератор, запросто пробивающий защиту его капсулы…
Н-да, прямое внушение — забавная штука. Но капсула на то и существует, чтобы экранировать действие любых внешних полей. И, конечно, для соблюдения секретности при консультациях со своим комплектом… И я понимаю, почему Ант так любит свою надежную капсулу, почему он буквально сросся с ней — это единственное место, где он чувствует себя защищенным от возможных внушений, где мерцающие переменные позиции доставляют ему единственное настоящее наслаждение. Право же, он больше всех ныне живущих заслуживает чемпионского титула, и дело тут не в уровне игры, а в уровне любви к игре. Он может ошибиться в выборе хода, но безошибочен в своей любви, и это обеспечивает ему взаимность. Не сомневаюсь, что он стал бы бороться за первенство и с помощью шестнадцатого поколения фигур, потому что для него нет жизни вне гипершахматной капсулы, и никакое усложнение его не остановит. Фанатики обречены на взаимность — будь то ненависть или любовь.