На данный момент.
Теперь ее очередь усмехнуться: — Пф, как будто ты не помнишь. Можем ли мы не вернуться в переулок памяти? Я лучше брошусь в океан. Спасибо. — Она поднимается, шатаясь, и мне приходится протянуть руку, чтобы поддержать ее. Моя рука сжимает ее бедро, и по моему позвоночнику пробегает дрожь, когда ее мягкая, молочно-белая плоть растягивается под моей рукой. Такая крошечная. Забавный размер, минус веселье.
Когда она замирает под моим прикосновением, я прочищаю горло и убираю руку с ее кожи, затем встаю.
— Я думаю, нам нужно больше шотов, — говорю я ей, ухмыляясь.
Она кивает: — Дааааа, и музыка.
Так мы оказываемся под палубой, а объемный звук яхты вибрирует из массивных динамиков. Моей первой ошибкой было позволить Софии выбрать музыку. Последние тридцать минут мы слушали хиты девяностых. Я занял стул за обеденным столом, наблюдая, как ее бедра покачиваются в ритме альтернативного рока.
— Мне чертовски нравится эта песня, — говорит она, сжимая невидимый микрофон. Отлично, еще одна серенада Backstreet Boys (Прим.: «Парни с задворок» — американская музыкальная группа (бой-бэнд), которая была образована 20 апреля 1993 года в городе Орландо. Backstreet Boys являются первой из групп после Sade, первые 9 альбомов которых стартовали в первой десятке хит-парада альбомов в США).
Я не могу сдержать смех, который вырывается наружу — она выглядит абсурдно, поя в микрофон, сделанный из воздуха, как будто она в центре сцены на аншлаговой арене.
— Вставай, давай танцевать, давай.
— Абсолютно нет, Сент-Джеймс. Шоу идеально подходит прямо здесь, в этом кресле.
Ее щеки вспыхнули от моего комплимента. Правда в том, что если я встану с этого стула, я вцеплюсь руками в ее длинные медовые локоны, притяну ее к себе и буду целовать, пока она не перестанет дышать.
Называйте это как хотите. Может быть, это алкоголь течет по моим венам, или изгибы ее бедер призывают к неверным решениям, но я сижу в этом кресле со стояком последние тридцать минут. С каждым шотом, который мы пьём, я нахожу ее менее раздражающей и более привлекательной. На самом деле это ложь. Она всегда была чертовски хороша. Но без ее того отношения я чувствую, что меня привлекает к ней больше, чем когда-либо.
— Хорошо. Твоя потеря. — Она подпевает другому бойз-бэнду, а я посмеиваюсь, потягивая свой напиток. Вдалеке гремит гром, и через несколько секунд яхта качается, как раз перед тем, как отключается электричество.
София вскрикивает и бросается ко мне, прыгая мне на колени. Ее руки летят к моей шее, где она цепляется изо всех сил. Пьяная София — беззаботная София.
— Какого хрена, — шепчет она.
Я смеюсь. — Приближается буря. Мы на яхте, Сент-Джеймс. Чего ты ожидала? Через минуту включится генератор.
Ее глаза, глубокие голубые озера, широко раскрыты, когда они смотрят в мои. Воздух в комнате меняется, и это не из-за бури снаружи. В этой комнате назревает буря, и то, как ее пальцы рассеянно пробегают по волосам на моем затылке, лишь подталкивает меня все дальше и дальше к краю, над которым мы свисаем. Край, по которому нам нельзя ходить.
Напряжение ощутимо. Я хочу ухватиться за него, манипулировать им и сделать его — сделать ее — моей, черт возьми, прямо сейчас. Текила это или нет, не имеет значения. Мое сердце колотится в груди при мысли о том, что она подо мной, извивающаяся от желания.
Последнее, что нам с Софией нужно, это что-то грязное, что нельзя починить. У нас общие лучшие друзья и крестники, и у нас есть запутанные жизни. Нам не нужна еще одна причина, чтобы ненавидеть друг друга. Или еще одна причина делать вещи странными, когда мы вынуждены быть рядом друг с другом.
Прямо сейчас я вовсе не ненавижу Софию Сент-Джеймс и ее рот. Вместо этого я хочу, чтобы он обернулся вокруг моего члена, ее пухлые розовые губы идеальной формы O, когда она принимает меня в горло.
Боже, храни америку.
Я знаю, что она может чувствовать, насколько мне тяжело, но сейчас мне плевать. Я теряюсь в ее океанских глазах. Я посреди океана с девушкой, которая является моим врагом, и теперь я хочу ее, и меня не волнуют последствия.
— Хейс… — Ее тон предостерегающий, твердый, но не совсем. В ее словах нет и намека на убежденность. Это предупреждение, что она так же далеко зашла, как и я. Потому что это не то, чего любой из нас действительно хотел бы, если бы мы были трезвыми.
Хотя это правда? Разве я больше не хотел бы Сент-Джеймс, если бы в моем организме не было целой бутылки бурбона?
Я кладу руки на ее тонкую талию и поднимаю ее, ставя на ноги.
— Я собираюсь проверить снаружи и убедиться, что все в порядке.
Она кивает, прикусывая щеку изнутри, но ничего не говоря. Я чувствую ее взгляд на себе, когда поднимаюсь по лестнице, и только когда за мной захлопывается дверь, я чувствую, как напряжение уходит.
Господи, Хейс. Успокойся, черт возьми. Это дерьмо — именно то, чего хотели Холли и Скотт, и я отказываюсь доставлять им удовольствие после того подлого дерьма, которое они провернули, чтобы доставить нас сюда.
Как только я выхожу на улицу, сильный дождь атакует меня, как только я открываю дверь. Ветер дует так сильно, что мне приходится держаться за перила, чтобы не потерять равновесие на скользкой, мокрой от дождя палубе.
Вау.
Вокруг так темно, что вокруг яхты почти ничего не видно, но гремит гром и молнии освещают небо. Все, что я вижу на многие мили, это кромешная тьма. Волны качаются и плещутся туда-сюда, таща лодку в разные стороны. Это сильный шторм, но не тот, который потребует от меня вызова по радио.
Я занимаюсь парусным спортом с детства. Я могу справиться с этим. Если бы я хоть на секунду подумал, что не смогу, я бы повернул нас к берегу, но часть меня хочет дождаться ночи и посмотреть, куда она нас приведет. Для любой причины. Я виню в этом уровень своего опьянения, а вовсе не тот факт, что мой член проникся симпатией к Софии Сент-Джеймс.
Вернувшись внутрь, я расстегиваю белую, уже не накрахмаленную пуговицу и сбрасываю ее. Он падает мокрой кучей на пол. Есть несколько ламп на батарейках, которые мы включили по всему номеру, но генератор не включился. Блядь, у меня плечо болит. Должно быть, буря.
— Можно подумать, что перед тем, как наши лучшие друзья решили оставить нас в ловушке на яхте посреди Атлантики, они бы проверили чертову погоду! — София визжит, расхаживая взад и вперед по плюшевому ковру. Она явно измотана и, даже в пьяном виде, напряжена и взволнована.