— Все будет хорошо, детка, ты такая смелая, такая чертовски сильная.
Ее хватка на мне сокрушительна, и она кивает, делая глубокий, долгий вдох.
— Хорошо, София, ты готова к толчку? На три? — спрашивает доктор Мартин.
— Больно, — кричит она, крепче сжимая мою руку.
Черт возьми, у нас будет ребенок!
Медсестра протягивает мне влажную тряпку, и я прикладываю ее ко лбу Софии, чтобы охладить ее, пока с нее струится пот. Даже с прилипшими ко лбу волосами, стекающей по щекам тушью и полностью стертым макияжем, она — самое красивое существо, которое я когда-либо видел.
Этот момент — все, чего я боялся, и теперь я в полном благоговении перед женщиной, лежащей передо мной. Она такая сильная.
— Ты богиня, София. Держись за меня, детка, мы пройдем через это вместе и встретим Новичка. Я улыбаюсь ей сверху вниз, и она слегка смягчается, пока еще одна схватка не достигает ее полной силы.
— Сейчас, София! — говорит доктор Мартин.
Глубоко вдохнув, она сжимает меня обеими руками, а затем выдыхает и толкает так сильно, что кости в моей руке трещат под ее хваткой.
— Вот так, детка, тужься. — Я поощряю ее. Вытирая влажные волосы с ее лба, я оказываю ей единственную поддержку, которую могу.
— Ты отлично справляешься, София, просто продолжай делать эти глубокие вдохи, и мы собираемся усилить схватку.
Она кивает.
— Ты суперженщина, Сент-Джеймс. — Я говорю ей.
— Сейчас не хочется.
Она слегка ухмыляется, прежде чем положить голову на подушку.
— Я думаю, что если еще два хороших, сильных толчка, ребенок будет здесь. — Доктор Мартин говорит: — Папа, не хотел бы ты посмотреть?
Я чувствую, как краска сливается с моего лица. Люди делают это? Смотрят, как выходят их дети. Мой желудок сжимается при этой мысли.
— Нет, все в порядке, я думаю, я просто останусь здесь с Софией. — бормочу я.
Доктор Мартин смеется: — Большинство отцов отказываются, но мне нравится предлагать вариант на тот случай, если вас это интересует. Рождение — прекрасный процесс.
— Я согласен, но мне бы очень не хотелось оказаться на полу и пропустить рождение моей дочери.
— Хейс Дэвис… ты брезгливый? — спрашивает меня София. Спустя несколько мгновений начинается еще одна схватка, и она снова сжимает меня в мертвой хватке.
— Еще один сильный толчок, София, я думаю, это будет конец.
Она стонет, затем издает крик, который так похож на гребаный воинственный клич, идущий в бой, и на этот раз давит еще сильнее.
Через несколько секунд воздух наполняется пронзительным криком, и я смотрю вниз и вижу, как доктор Мартин держит мою девочку, которая вышла из матери с сильными громкими легкими. Меньшего я и не ожидал от Новичка.
Люди рассказывают вам о моментах в своей жизни, которые изменили их. Вы слышите, как ваши друзья, семья и знакомые говорят об этом, но вы никогда не понимаете, что они имеют в виду, пока не увидите это сами.
В ту секунду, когда я вижу свою дочь, моя жизнь меняется прямо у меня на глазах. Тогда я знаю, что ни одно мгновение после нее не сравнится с ее первым вздохом. Как будто все в моей жизни привело меня именно сюда, чтобы стать ее отцом.
София рыдает рядом со мной, глубокие рыдания, которые я чувствую внутри себя.
— Мы сделали это, Сент-Джеймс. Ты, блядь, сделала это. Посмотри на нее. Боже, посмотри на нее, — Я подношу свои губы к ее голове и целую ее, пока мои собственные слезы текут, мне насрать . Нет ничего прекраснее, чем рождение ребенка.
— Папа, ты хочешь оказать честь? — Доктор Мартин протягивает мне стерильные ножницы — кусок ее спасательного круга к Софии.
Комната передо мной качается, но я отгоняю эту тошноту, потому что этот момент важнее. Я использую зажимы и перерезаю длинный шнур, соединяющий Новичка с ее матерью, и медсестры подносят ее к Софии, кладя Новичка ей на грудь.
Кожа к коже, моя прекрасная невеста плачет и целует свою дочь, и, черт возьми, я знаю, что в этот момент моя жизнь только начинается. Эти девушки - мой мир.
— Как мы должны назвать ее? — спрашивает София, глядя на нее заплаканными глазами.
— Она всегда будет моим Новичком, но как насчет Авы-Марии… той самой лодки, которая свела нас вместе?
София кивает сквозь слезы.
— Ава-Мария-Новичок Дэвис, добро пожаловать в этот мир, моя девочка.
Проходят часы, и в основном нам позволяется роскошь непрерывной связи друг с другом. Прямо сейчас Новичок закутана в чертовски очаровательное розовое одеяло с маленькими хоккейными клюшками и шайбами, а на голове у нее смехотворно большой розовый бант. Она похожа на куколку, настоящего ангела. Её нос как маленькая пуговица, и ее маленькие губы, которые сморщиваются во сне.
Я никогда в жизни не был счастливее, чем в этот момент.
София наконец-то немного отдохнула после первого кормления грудью, и я провел последний час, наблюдая, как они обе спят. Сказать, что я в шоке и в полном восторге от нее, это ничего не сказать. Она прекрасна во всех смыслах мира. Она подарила мне мою девочку, и сделала это как настоящая чемпионка. Аве едва исполнилось три часа, а она уже обвела меня вокруг пальца, в прямом и переносном смысле. Она вцепилась в мой палец своим крошечным кулачком уже тридцать минут, и я боюсь пошевелиться и сделать глубокий вдох, опасаясь, что она отпустит.
Все и вся, что я представлял себе, как быть отцом, даже не коснулось того, что я чувствую, держа ее в своих объятиях. Реальность превосходит ожидания в десятки раз. Наши семьи скоро будут здесь, и тогда наша тишина, пока мы узнаем друг друга, будет прервана. Так что я пропитываюсь этими моментами, выпивая их все, пока у меня есть шанс.
Ава вздыхает во сне, и я достаю свой телефон, чтобы сделать несколько фотографий и отправить их Кайлу, который тут же отвечает, что придет позже, чтобы навестить меня. Он все еще колеблется насчет Софии, но я думаю, что это просто его натура. Он переживет это, потому что я избавлюсь от него еще до того, как подумаю о том, чтобы как-то навредить Софии.
С этого момента жизнь должна была измениться, но она изменилась в том смысле, что я уже не тот человек, каким был когда-то. Теперь моя семья на первом месте. До хоккея, выступлений, журналов — всего того дерьма, которое, как я когда-то считал, мне нужно. Мои девочки заполнили то место в моей жизни, о котором я даже не подозревал.
Моя жизнь сейчас только начинается.
22
София
Я плыву на облаке блаженства. Чистое, незапятнанное блаженство. Моя дочь дополняет мою жизнь так, как я и представить себе не могла, и видеть, как Хейс обращается с ней с особой заботой?