Чувство, которое я никогда не ожидала испытать, ударяет меня прямо в грудь и обезоруживает всеми возможными способами.
Два дня назад нас выписали из больницы и мы смогли вернуться домой. С тех пор, как мы переступили порог, Хейс сделал все возможное, чтобы убедиться, что мне комфортно. Удивительно, но мне не так больно, как я думала. Женские тела невероятны и способны делать умопомрачительные вещи. Мой организм хорошо отреагировал на роды, и теперь я чувствую себя на миллион баксов. Я могу легко передвигаться, и у меня практически нет боли.
Гораздо сложнее кормить грудью.
Ава сосет грудь как профессионал, но я не вырабатываю достаточного количества молока, чтобы накормить ее настолько, насколько она сыта. Итак, будучи Хейсом… он заказал не менее двадцати различных добавок, печенья, пилюль и так далее, чтобы помочь мне производить больше.
Это просто еще один вдумчивый жест, доказывающий, насколько он совершенен.
— Хей, Соф, — зовет он из комнаты Авы. Я слышу тревогу в его голосе, поэтому иду немного быстрее. Хотя я знаю, что он прекрасный отец и справляется с большинством ситуаций как профессионал, он все же мужчина.
Человек, который сходит с ума по любому поводу.
Как прошлой ночью, когда у Авы была икота, и он так волновался, что настоял на том, чтобы он не ложился спать и следил за тем, чтобы она дышала во сне. Так и было, пока я не нашла его без сознания в планере рядом с ее кроваткой, его рука все еще лежала на деревянном столе, как будто он чувствовал ее движения посреди ночи.
Это вызвало у меня приступ слез, но я все еще виню в этом гормоны, а не тот факт, что он самый очаровательный и чрезмерно заботливый отец на планете. Если она плачет, он едва не спотыкается, чтобы добраться до нее.
Мило.
И заставляет меня хотеть залезть на него, как на дерево, и я также виню в этом гормоны.
— Все хорошо? — спрашиваю я, когда вхожу в ее комнату.
Он держит ее на пеленальном столике, и его голова склонена набок.
— Да, мне просто интересно, когда это отпадет, ее пупок… ну, знаешь, будет как обычный пупок?
— Ты для этого меня сюда позвал? — Я смеюсь, хлопая его по плечу.
— Я обеспокоен. Она идеальна, с этой штукой или без нее, но папа должен знать.
Беспокойство на его лице такое милое, что мне приходится прикусить губу, чтобы сдержать смех, который так близок к тому, чтобы вырваться наружу. Этот мужчина.
— Хейс, с ней все в порядке, и у нее будет совершенно нормальный пупок.
Он заметно расслабился: — Уф. На секунду забеспокоился, Новичок, но не волнуйся, папа всегда будет любить тебя. Даже если у тебя странный пупок. — Он разговаривает с ней, ухмыляясь, проводя большим пальцем по сладким щекам.
Вот и все.
Яичники. Взрыв.
Я вздыхаю, кладу голову ему на руку и смотрю на них двоих вместе.
— Ладно, перестань тянуть ребенка, мистер. Позвольте мне подготовить ее ко сну, а нам с вами нужно немного времени для QT.
Я дразню, но то, как потемнели его глаза, показывает мне, что он скучает по нашей близости так же сильно, как и я. Очень жаль. По назначению доктора я выбыла из строя как минимум еще на четыре недели.
— Хорошо, я просто полежу на кровати пять минут. На случай, если она заплачет.
Я смеюсь: — Хейс. Я сама. Иди отдыхай.
Наконец, он неохотно передает ее мне на руки и целомудренно, быстро целует в мои губы, прежде чем выйти из ее комнаты по коридору в нашу комнату. Я повторяю нашу ночную рутину, купая её в ванной с лавандовым мылом и лосьоном, переодеваю ее в свежую пару пижам, все время прижимаю ее к своей груди и наслаждаюсь каждым моментом.
Я чувствую, что быть матерью — это то, кем я всегда должна была быть.
После нескольких минут укачивания ее и пения ей тех же колыбельных, что моя мама пела мне в детстве, она засыпает. Я туго ее пеленаю и кладу в кроватку. С монитором в руке я иду по коридору и обнаруживаю, что Хейс потерял сознание в постели лицом вперед.
Я осторожно толкаю его ногой, чтобы убедиться, что он еще дышит, и, конечно же, он храпит так громко, что я уверена, что он разбудит Аву.
— Ты сумасшедший. — Я вздыхаю, стаскиваю с него туфли и ставлю их на край кровати. — Так устал, что потерял сознание в туфлях.
Он ворчит во сне, но все еще остается как бревно.
Я использую моменты тишины и некоторые из моих первых моментов одиночества в качестве матери и принимаю долгую горячую ванну. Мои мышцы и тело все еще немного болят после рождения и восстановления. Я так долго провожу время в ванне, глядя на Аву на мониторе, что стала раздраженной. Она крепко спит, как и ее папа в другой комнате. Я слышу его глубокий храп через дверь ванной. Я хочу попытаться поспать несколько часов до того, как Ава проснется, чтобы поесть, так что я выбираюсь, хотя теплая вода все еще как рай для моих мышц, и вытираюсь. Я надеваю старую футболку Хейса, чтобы лечь в постель.
— Хейс, проснись. — тихо говорю я ему на ухо.
Его глаза резко открываются, и он вскакивает, совершенно дезориентированный. — Я иду, Ава. — Его голос груб и полон сна.
Я хихикаю: — Вау, успокойся, с Авой всё отлично.
Как шестифутовый рукотворный из чистых смертоносных мускулов может быть настолько обернут вокруг пальца этой маленькой девочки, просто поражает меня. Когда дело доходит до нее, он совершенно мягкий.
Он проводит рукой по лицу, пытаясь проснуться: — Прости, детка, я, должно быть, вырубился. Ты уложила ее спать?
Я киваю: —Ага, улеглась и спит. — Я показываю ему монитор, который сфокусирован на ее кровати, показывая, что она крепко спит.
— Может, мне пойти проведать ее? Просто убедиться, что все в порядке. — Он начинает вставать с кровати, но я толкаю его обратно за плечи и сажусь к нему на колени.
— Нет, дай ей поспать. Открытие двери может ее разбудить. Она даст нам знать, когда ей нужно поесть или переодеться. — Я кладу палец ему под подбородок и перевожу его взгляд с монитора на свой: — Ты лучший папа, Хейс. Я так счастлива видеть, как ты внимателен и осторожен с ней. Но ты должен позаботиться о себе тоже. Это означает спать в своей постели более часа, прежде чем встать и проверить ее, или спать рядом с ее кроватью. С ней все в порядке.
— Я просто беспокоюсь, что что-то случится, если меня не будет.
_ Я знаю, и это законный страх, но мы должны знать, что, как ее родители, мы делаем все возможное, и мы позаботимся о том, чтобы она была защищена и в безопасности.
Он думает о том, что я говорю, прежде чем заговорить. Его лицо расслабилось: — Ты права. Может быть, я пойду в спортзал или что-то в этом роде. Просто чтобы выбраться из дома, потусить с парнями.