— Если это так же прекрасно на вкус, как и на запах, то не откажусь.
— Это, — важно приподнимаю лопатку, — омлет. — Прищуриваюсь, разглядывая содержимое сковороды. — Во всяком случае, должен был быть. Омлет из сухих яиц я еще не пробовал, но выглядит вполне съедобно.
— Пахнет аппетитно, — поддерживает медик. — Не помню, чтобы, с тех пор как уволилась Люси, тут был запах чего-либо, кроме сырости.
— Люси? — демонстрирую заинтересованность.
— Наш повар.
Кок, повар на корабле называется «кок». Кули лишил бы сладкого любого, кто назвал бы его просто поваром.
— А почему не наняли нового?
Маргарет смеется.
— Хочешь предложить свои услуги?
По правде говоря, я думал предложить свои услуги в качестве механика, но никак не кока, поэтому тоже смеюсь.
— Не планировал.
Выключаю плиту, кладу порцию для Мэг на тарелку и ставлю перед ней. Маргарет — смелая женщина: пробует не задумываясь.
— М-м! — Удивленно распахивает глаза. — Тайлер, ты волшебник. Это на самом деле вкусно.
Пробую сам. Ну, не то чтобы вкусно, но точно лучше крекеров.
Заинтересованных взглядов становится больше, но гордость мешает остальному экипажу присоединиться к смелому медику. Ждут приглашения? Зазывать не стану.
— Не хочешь прокладывать путь через желудок? — комментирует Маргарет, заметив мой беглый взгляд ей за спину. — Зря, могло бы сработать.
Морщусь.
— А однажды я поленюсь готовить, и оголодавшая толпа выкинет меня за борт как предателя?
Мэг качает головой, словно что-то прикидывая.
— Да уж, — соглашается, — не лучшая перспектива. Кстати, — спохватывается, вспоминая о своих прямых обязанностях, — как твоя шея?
Из-за утренних игр климат-контроля на мне свитер с высоким горлом, поэтому она не может видеть место ранения. Оттягиваю ворот, демонстрируя вчерашний порез.
— Все отлично, — заверяю, — уже не болит.
Медик хмурится, даже откладывает вилку и недобро барабанит пальцами по поверхности стойки.
— А пластырь тебе кто разрешил снимать?
Развожу руками.
— Мне же надо было принять душ.
Взгляд у Маргарет по-прежнему недобрый.
— Душ? С утра? На «Ласточке»?
Ясно, значит, к утреннему собачьему холоду тут все привыкли.
Усмехаюсь.
— Что сказать — я люблю чистоту.
— А потом ко мне за жаропонижающими побежит, — ворчит Маргарет и возвращается к еде. — Хорошо хоть, готовишь ты лучше, чем соображаешь. Зайди потом в медблок, обработаю рану еще раз. Не нравится мне покраснение.
— Есть, мэм! — Шутливо отдаю честь и, смеясь, уворачиваюсь от летящего мне в лицо полотенца. Только выпрямляюсь, как вижу, что мы у стойки не одни. На меня сурово смотрит человек-гора. — Э-э… — Убираю с лица дурацкие улыбочки. — Привет, Эд.
Мужчина внимательно разглядывает меня, изучает, оценивает. В прошлую нашу встречу я не вызвал у него особого интереса, что изменилось?
Эд по-прежнему молчит и смотрит на меня, едва ли не моргая.
— Будешь омлет? — ляпаю первое, что приходит в голову. — Я не рассчитал с порцией, тут еще на двоих хватит.
Эд мой вопрос игнорирует, так и стоит с противоположной стороны стойки и не сводит глаз. Это уже нервирует, честное слово.
— Это правда, что ты сломал Дилану нос? — наконец человек-гора разлепляет тонкие губы. Голос у него под стать внешнему виду — громоподобный.
Бросаю взгляд в сторону капитанского сына, но он сидит ко мне спиной. Что-то не похоже, что я что-то там ему сломал.
— Там нет перелома, — вмешивается Маргарет, опережая меня с ответом, — сильный ушиб, не более.
Дарю ей благодарную улыбку, поворачиваюсь обратно к Эду.
— Ну вот, — констатирую, — не сломал.
— Ты? — Бровь мужчины скептически изгибается, и я всерьез начинаю опасаться, что у него проблемы со слухом. Сказано же: никто никому ничего не сломал.
Только пожимаю плечами. Ясное дело, о чем он думает: Дилан крупнее и тяжелее. Но если бы дело было только в весе, пришлось бы меня вчера отскребать от палубы. Эду ли не знать, что габариты не всегда играют решающую роль? Я видел, как двигается этот человек, как владеет своим телом. Вот с ним затевать драку было бы неразумно.