Мой учитель, сержант Ригз, не особо боится Рикардо, но он знает меня с самого детства и любит, поэтому все равно сдерживается. Ни разу не получил от него ничего страшнее синяков, хотя он мог бы согнуть меня в бараний рог, если бы захотел.
Эд меня не знает и точно не любит, потому что не жалеет. Я все еще на ногах только потому, что легче и все же быстрее. Мне удается уворачиваться, чувствую себя дурацким акробатом. Один раз только не успел, пришлось отводить его руку, летящую мне прямо в челюсть. Ну, как отводить? Вышло не очень, губу он мне все-таки разбил, но челюсть не сломал — уже хорошо.
Не знаю, сколько длится бой, субъективно — часа два, на самом деле, наверное, минут десять, но двигаться на такой скорости я устал. Радует, что и Эд тоже. Он замедляется еще больше меня, тоже весь потный, тяжело дышит, а еще рычит, как дикий зверь, злясь, что я так долго не поддаюсь.
— Эд, давай! — кричит Дилайла, и я отвлекаюсь. Фатально.
Эд подсекает меня, а потом валит лицом в пол, заламывает руку и наваливается сверху. Плечо с противным хрустом выходит из сустава. Руку простреливает болью до кончиков пальцев.
— Сдаюсь, сдаюсь, — признаю свое поражение. Если Эд увлечется и забудет, что у нас все-таки спарринг, а не настоящий бой, будет весело. Но я же обещал не просить пощады, не так ли?
Но мой противник помнит, зачем мы здесь. Стоит стукнуть здоровой рукой по полу, он немедленно ослабляет захват и встает, позволяя мне дышать полной грудью. Ребра вроде целы…
Неловко поднимаюсь, сначала на колени, потом в полный рост. Рука висит плетью. Больно, черт!
Боковым зрением вижу, как Маргарет срывается с места, а в это время Эд протягивает мне руку.
— Отличный бой, — улыбается во все тридцать два. Вид у него необычайно довольный. У Эда разве что немного содрана кожа на скуле (мне один раз повезло), в остальном он цел и невредим.
Усмехаюсь.
— Левую давай, — протягиваю здоровую руку, сам виноват — вывихнул мне правую.
Эд понимающе хмыкает. Мы закрепляем окончание спарринга рукопожатием. Победитель отходит принимать поздравления, а ко мне подбегает Мэг.
— Как себя чувствуешь? Голова не кружится? — спрашивает тревожно.
Ну вот, а говорила, что палец о палец не ударит. Доктор — это призвание.
— Не кружится, — заверяю, все еще пытаясь выровнять дыхание. — Плечо вставь, пожалуйста.
Мэг закатывает глаза.
— Пошли в медблок, камикадзе.
Готов идти куда угодно, только бы получить болеутоляющее. Совершенно не умею терпеть боль.
Встречаюсь взглядом с Дилайлой. Поняла ли она, что отвлекла меня? Конечно, не стала причиной поражения, я бы все равно проиграл, но потрепыхался бы еще пару минут.
Ди чуть смежает веки, даже не кивок, но это ответ на вопрос, который, должно быть, написан у меня на лице, — поняла.
И ей ни капельки не жаль. Черт.
Глава 9
— Если бы я была твоей матерью, то заперла бы тебя в чулане и никуда бы не выпускала, — ворчит Мэг, накладывая фиксирующую повязку на мое поврежденное плечо.
Вколов болеутоляющее и вставив сустав на место, медик все же отпустила меня в каюту помыться и кое-как переодеться, орудуя одной рукой. По возвращении она занялась перевязкой, при этом не забывая ругать меня, как маленького. Причем будто я не просто ребенок, а ее крошка-сын, сбежавший из детского сада.
Закатываю глаза к потолку.
— Хорошо, что ты не моя мать.
— О да, — восклицает Мэг, — будь у меня такой сын, я бы поседела раньше времени.
Склоняю голову набок, рассматривая ее и пытаясь разглядеть седину в светлых волосах. Не нахожу. То ли умело закрашивает, то ли ей удалось сохранить свои волосы благодаря отсутствию ребенка вроде меня.
— У тебя есть дети? — прерываю ее очередное бормотание на тему юнцов-камикадзе. Мне любопытно.
Маргарет бросает на меня по-прежнему недовольный взгляд, не отрываясь от работы.
— Бог миловал, — тем не менее отвечает.
Улыбаюсь.
— Даже так?
По-моему, из Маргарет вышла бы замечательная мама, добрая и заботливая.
— Именно так, — подтверждает уверенно. — С тех пор, как я закончила медицинский, я таких болезней, таких ран насмотрелась… За вас переживаю, за своих детей — совсем бы свихнулась.