Приподняв голову на полдюйма, он пробормотал:
— Теперь я знаю, что могу использовать свою карту опасной работы, чтобы заставить тебя стать милой. — Я прищурилась. — Наконец-то, — прошептал он мне в губы, когда обе его руки сомкнулись вокруг меня, — я нашел ей хорошее применение.
Затем он снова прикоснулся своими губами к моим, на этот раз дольше, его губы были раскрыты, как и мои, но движения языком не было.
А это было все равно великолепно.
Когда он прервал поцелуй и проводил меня обратно к «Норту», я не стала делиться с ним тем, что ему совсем не стоит использовать свою карту опасной работы, чтобы еще больше меня напугать, чтобы получить то, что он хотел. Ему всего лишь достаточно поцеловать меня, отчего я превращалась в тающее масло в его руках.
Нет, не так, ему всего лишь стоит назвать меня «деткой».
* * *
Митч отвез меня домой и поцеловал у своей двери, не долго и не влажно, надо признать, что было ужасно. Потом он сказал, чтобы я не волновалась, если проснусь утром, а его не будет. Чтобы ни о чем не думала, просто ему нужно больше времени.
А потом он исчез.
Я умылась, увлажнила лицо и надела ночнушку с его фланелевой рубашкой. Потом зажгла им купленные свечи. Затем включила один из своих списков музыки расслабления на его стерео.
А потом я занялась тем, на что у меня не хватало времени и сил.
Я решила осмотреть его квартиру.
Вообще, для меня многое о человеке можно понять по музыке, ту, которою он слушает, и если бы его музыка была отстойной, я бы тут же расторгла с ним сделку.
Вот почему я начала внимательно осматривать его квартиру. Он же настоял на этой сделке, и я хотела окончательно выяснить, во что ввязалась.
Я уже знала, что у его сестры был отменный вкус, и его квартира выглядела как шоу-дом, но более уютный и более обжитой. Я узнала также, когда убиралась здесь, но также и прожив в течение нескольких дней, что Митч был не очень аккуратным, хотя и не был неряхой. Вскрытая и нераспечатанная почта валялась где попало (я всю ее собрала и положила при входе). Его пиджаки были брошены на очень крутые стулья в столовой (их я тоже развесила на места). Спортивные журналы валялись тут и там, многие из которых уже давно нужно было выбросить (но я сложила их все в стопку).
Именно тогда я обнаружила, что у него имелся отличный музыкальный вкус, отличный на самом деле, более эклектичный, чем мой, и он готов был потратить большие деньги на компакт-диски, что было почти неслыханно в наши дни с плейерами, но мне это в нем нравилось. У него также был отличный вкус в фильмах, о чем свидетельствовала его коллекция DVD, боевики, перемешанные с хорошими триллерами. Мы были так похожи в своих вкусах в музыке, фильмах и книгах. Он предпочитал читать триллеры, как и я, но он также читал серию «Настоящее преступление», которую я не читала.
Я прошла на кухню и отметила то, что заметила еще раньше. Он предпочитал пить американское пиво в бутылках. Также заметила, что он явно готовил больше, чем только чили. Не то чтобы у него имелась кладовая, где были запасы, если ему вдруг захочется, например, испечь какой-нибудь пирог. Нет, но у него были специи, которые указывали на то, что его кулинарный арсенал включает в себя гораздо больше, чем просто чили, а также продукты, которые подтверждали, что его арсенал был намного больше, чем чили.
Его аптечка в ванной комнате подтверждала то, что я и так уже знала, он не накладывал разные муссы и гели на волосы. Также я узнала по его аптечки, что он предпочитал ибупрофен, как и я. Ни аспирина, ни ацетаминофен, как и у меня (если не считать недавнего детского «Тайленола»).
Я перестала вынюхивать о его частной жизни, включив музыку, снова забравшись в постель Митча.
Его кровать была потрясающей, но ему действительно нужен был матрас от Пирсона. Его матрас не был отстойным, но он был далеко не «Спринг Делюкс». Он даже не был в том же диапазоне, что «Райское наслаждение».
Я решила сосредоточиться на уговаривании Митча насчет здоровой спины и важности правильного матраса, а не на том факте, что я снова оказалась в кровати в очень крутой квартире детектива Митча Лоусона. Я какой раз собиралась заснуть, забравшись в очень прохладную постель детектива Митча Лоусона. Но на этот раз после страшного и неоспоримого факта, что у нас состоялось наше первое официальное свидание, во время которого у меня было такое чувство, что я окончательно согласилась быть девушкой Митча.
И за все это время, находясь в квартире Митча, я ни разу не выскользнула из реального мира, не спряталась в своем мире Мары, сосредоточившись исключительно на том, чтобы не поддаться страху от тревоги, что Митч в данный момент обеспечивает поддержку своему другу, что было более или менее… безопасно.