Она внимательно вгляделась в выражение моего лица, потом заявила:
— Мне кажется, он не думает, что ты полная идиотка.
— Именно думает, я уверена в этом. Он просто старался быть вежливым со мной. Ты же не скажешь кому-то, что он идиот, если хорошо воспитана, — ответила я.
— Если бы он решил, что ты полная идиотка, и это стало бы для него неожиданностью, он бы не попросил тебя приготовить ему пиццу, — заметила она.
Я резко откинулась на спину и уставилась на нее, потому что в этом был смысл.
Она продолжала.
— Может, ему нравятся идиотки. Особенно такие милые, и если бы ты была идиоткой, то точно была милой и симпатичной идиоткой.
Я продолжала смотреть на нее, зная одно — никто не любил идиоток. Даже милых и симпатичных.
Так ли это?
Она схватила меня за руку.
— Мара, приготовь ему пиццу. Я знаю, что Дестри надул тебя, потому что Дестри — козел, а козлы только так и поступают. Но не все мужчины — козлы. Мне потребовалось кое-какое время, чтобы понять это, но я могу тебе с полной уверенностью заявить, что это правда — не все мужчины козлы.
Она имела право сказать мне, что это правда. Она встречалась со своим парнем Кенни уже семь месяцев. Он оказался на самом деле хорошим парнем и не пускал пыль в глаза. У него было двое детей, и он был хорошим отцом.
Но я не понимала, почему она вспомнила Дестри — Пять с Половиной, кто разбил мне сердце.
Пицца с Митчем — это должно было быть не свидание. Во-первых, он ни коем образом не приглашал меня на свидание. Во-вторых, Митч был из тех парней, которые, если захотят свидания, то сами и напросятся на него. Если ему что-то было нужно получить от женщины, он попросит это и самое удивительное получит. Я понимала, что он обладал такой способностью, потому что был числом от Семи до Десятки, именно такие женщины частенько к нему заглядывали. Свидание с Митчем предполагало быть свиданием, уж точно не пиццей.
— Не знаю, — уклончиво ответила я.
— Приготовь ему пиццу, — попросила она.
— Роберта, я не уверена…, — произнесла я.
— Сделай ему пиццу, — настойчиво ответила она. — Ты, в конце концов, не даешь ему клятву верности. Ты приготовишь пиццу хорошему, красивому парню. Может и уронишь соус барбекю на свою рубашку. Это не будет концом света. — Она сжала мою руку. — Концом света было бы то, что ты застряла в этой квартире со своими свечами и музыкой, позвала бы Латанью для веселья, сходила бы в гости к ББ (Бренту и Брэндону), чтобы раскинуть карты Таро, пришла бы ко мне на марафон боевиков, и это было все в твоей жизни. Никакого азарта. Никаких шансов. Ничего, что заставило бы твое сердце биться быстрее. Ничего, что заставило бы твои пальцы скручиваться на ногах. Ничего интересного. Ничего, что вызывало бы у тебя трепет. Это просто было бы мило, — она снова сжала мою руку, — и было бы концом света.
— Мне не нужны острые ощущения или что-то подобное. Острые ощущения не для таких, как я, — объяснила я ей, и ее лицо приняло веселое выражение, пока она смотрела на меня.
— Всем нужны острые ощущения, Мара, и я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под «такими, как я». Такие, как ты, должны постоянно испытывать подобные ощущения. Честно говоря, я и сама удивляюсь тебе. Латания тоже задается вопросом. Думаю, ББ тоже задумываются. Даже мистер Пирсон недоумевает, почему ты не живешь полной жизнью.
Я не понимала, о чем она говорит, но объяснять ей то, что я имела в виду, означало бы с моей стороны объяснять ей свою классификацию людей от Одного до Десяти. Я не хотела ничего ей объяснять, особенно свою оценку в этой Лиге. Я научилась не делиться этой информацией, потому что друзья, которым ты была дорога, всегда пытались убедить тебя, что ты поднялась гораздо выше, чем была на самом деле. Моя давняя подруга Линетт, которая все еще жила в Айове, была единственным человеком, которому я рассказала о своей системе квалификации. Она даже попыталась убедить меня в том, что я поднялась до шкалы Митча и стала Десять с Половиной. Она была убеждена в этом и пыталась убедить меня. Я точно знала, что она ошибалась, хотя она убеждала меня в обратном только лишь потому, что она меня любила. Я тоже ее любила. Она была определенно Восемь с Половиной. Когда она прибывала в хорошем настроении, ее солнечный характер сиял еще ярче, она взлетала до Девяти Целых и Пяти Десятых, ей не о чем было беспокоиться.
Я не могла оцепенело бродить по жизни, предполагая, что нахожусь в другой Лиге, и сделать шаг к мужчине, потому это было бы ошибкой с моей стороны, не из моей Лиге. Я уже говорила раньше, что это могло лишь привести к разбитому сердцу, что я и испытала.