— Не уверен, — ответил он.
Я перестала сжимать в кулаках его рубашку, прижимаясь к его твердой груди.
— Правда, Митч, мне пора, — заявила я.
— И куда же?
— Мне нужно кое-куда попасть.
— Куда?
Я перестала прислоняться к нему, уставившись, начиная терять самообладание главным образом потому, что парень с грубым голосом заявил, что Билли и Билле хотят есть.
— Ты позволишь мне уйти? Мне нужно.
— Я отпущу тебя, когда ты скажешь мне, куда собралась и почему ты такая бледная и выглядишь такой испуганной.
Я растеряла все свое самообладание.
— Это тебя не касается, — заявила я. — Прошу тебя, отпусти меня.
Его рука в ответ сжалась на мне, и выражение его лица изменилось от любопытного и определенно настороженного до все еще настороженного и немного раздраженного.
— Четыре года я наблюдаю за тобой, и каждый раз, когда встречаю, ты все время в своих мыслях. Идешь на работу, возвращаешься ли домой с продуктами или из торгового центра. Ты идешь не спеша, всегда думаешь о чем-то, и я вижу, что в своих мыслях ты думаешь о чем-то хорошем.
Я моргнула, шокированная тем, что он изучал меня все это время.
— Теперь ты несешься вниз по лестнице, не глядя, куда бежишь, хотя всегда стараешься смотреть, куда идешь, опять находясь в своих мыслях, но это далеко не то хорошее место. — Я все еще смотрела на него, не мигая, чувствуя, как губы приоткрылись. — У тебя какие-то проблемы?
— Я... — начала было я, собираясь солгать, но остановилась, когда его рука снова сжала меня, выдавив весь воздух.
— Не лги, — предупредил он.
Я глубоко вздохнула. Потом вспомнила о племянниках. И решила, что лгать, наверное, не стоит, потому что было слишком очевидно, что полицейским детективам лгать не стоило. Несмотря на то, что он почти меня не знал, но смог полностью раскусить, поняв, что я лгу. Он не собирался отпускать меня, пока я не скажу ему всей правды. А мне просто необходимо было, чтобы он отпустил меня по целому ряду причин.
— Семейные проблемы, — честно объявила я.
— Плохие? — спросил он.
Я отрицательно качнула головой.
— Раздражающие.
Скорее всего это было близко к вранью, поскольку я была не уверена, что это звучит плохо. Просто подумала, что он успокоиться и не будет спрашивать дальше.
— Ты хочешь, чтобы я поехал с тобой? — предложил он.
— Нет! — Тут же выпалила я, слишком быстро и слишком громко, отчаянно дернув его за руку, что заставило его еще раз сжать свою руку на мне, удерживая на месте.
Как только я окончательно успокоилась, обратив внимание на выражение его лица, поняла свою ошибку. Мне следовало сохранять хладнокровие и обратить раньше внимание на выражение его лица. Причем пристальное внимание. Поскольку он все еще внимательно рассматривал меня, но теперь выглядел еще и очень сердитым, кроме того он прищурился, глядя на меня настороженно с сердитым недоверием, и я поняла, что это совсем не хорошо.
— А теперь, милая, — сказал он тихо, но опасным голосом, отчего пробежали мурашки у меня по телу. — Думаю, что ты мне солгала.
О боже.
Я тут же сделала мысленную пометку — если такое повториться еще раз, я больше ни за что не буду врать детективу Митчу Лоусону.
— Не совсем, — уклончиво ответила я (хоть это была правдой). — Такое иногда случалось.
— Что случалось? — тут же спросил он, и я пришла к выводу, что он хорошо делает свою работу, особенно в комнате для допросов.
— У меня есть двоюродный брат, он... ну, он устраивает своего рода неприятности, но у него есть двое детей. Я очень люблю его детей, и иногда мне приходится ... — я пыталась подобрать нужное слово, и как только нашла его, то произнесла: — вмешиваться.
— Какого рода неприятности? — спросил он.
— А какие бывают? — Переспросила я в ответ.
— Многие, — ответил он.
— Тогда все, — ответила я.
Он изучал меня. Затем пробормотал:
— Черт побери.
Я сделала глубокий вдох, слегка надавила ладонями на его грудь и осторожно прошептала:
— Митч, мне, действительно, нужно съездить за племянниками.
Он снова внимательно всматривался в меня. Затем сказал:
— Хорошо.
Наконец отпустил, спустившись еще на одну ступеньку. И снова я ощутила сокрушительное разочарование и в то же время облегчение.
Чувствовала свое разочарование и облегчение примерно полсекунды. Затем его рука опять обвилась вокруг моей талии, он потянул меня вниз по лестнице, направляясь к своему внедорожнику.
Я последовала за ним, и если бы я не последовала за ним, то по его решительному шагу, поняла, что он потащил бы меня за собой.
— Гм... Митч? — Окликнула я, он приподнял свободную руку, послышался щелчок снятия сигнализации с внедорожника, а также загорелись фары.