— Эрр, — выдохнул Арман. — Это не твоя вина. Если бы ты там был вместо Нара, ты думаешь, никто не погиб бы? Я слышал, что ты сделал. Я слышал, как не справился с огнем Дар и если бы не ты… Думаешь, Виссавия бы нам простила? Пойми, наконец…
Рэми лишь резко поднялся, отвернулся к стене, и плечи его на миг дернулись. Он сжал ладони в кулаки, прошептал едва слышно:
— Это надо закончить. И лучше сейчас. И потому…
— … и потому?
— … у меня к тебе просьба… и я знаю, что прошу очень многого. Но кроме тебя мне никто сейчас не поможет.
Арман сжал зубы, поднялся, встал за спиной брата и ответил:
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Я боюсь Арман, я боюсь, что опять не справлюсь.
"Опять"? Арман вздохнул и сделал то, что давно хотел сделать, но не решался: развернул Эрра к себе и обнял его, крепко, как в детстве. И что из того, что они уже не дети? Что то маленькое чудовище уже давно выросло? Это всего лишь семнадцатилетний мальчишка, который только что потерял названного отца… и от которого все хотят слишком многого. И плечи Эрра затряслись, вырвались первые, несмелые рыдания. Арман не знал, кого Рэми сейчас оплакивал: своего так и неродившегося ребенка, тех, кто погиб в этом проклятом пожаре, Жерла? А так ли оно важно?
Медленно всходило за окном солнце, брат, которого Арман усадил в кресло, постепенно успокаивался. Рэми вновь будет сильным, уже скоро. И вновь пойдет в бой. Но иногда даже сильному надо позволить себе слабость. Совсем ненадолго.
А когда Арман услышал, что от него хотел брат, в груди похолодело и зверь внутри сложил уши. Но Арман улыбнулся ободряюще и сказал:
— Конечно, брат. Я сделаю все, о чем ты просишь, можешь не сомневаться.
И хотелось крикнуть, боги как хотелось, только выживи! Но брат смотрел в глаза и показывать страх, отчаяние, было нельзя. Он и без того был напуган. И только Арману позволил увидеть свой страх.
А чуть позднее, когда уже совсем рассвело, позванный хариб Захария привел Рэми в порядок, и Арман в очередной раз едва слышно спросил:
— Ты уверен, что ты этого хочешь?
— Разве важно теперь, чего я хочу? — тихо спросил Рэми. — Не понимаешь? У меня нет выбора. Если я все оставлю так, как есть, люди будут умирать, а я этого не выдержу… не выдержу, Арман!
— Знаю, мой целитель, — мягко ответил Арман, — я помогу тебе. Ты можешь потерять все, но меня потерять я тебе не позволю.
— Ар… — печально улыбнулся Эрр. — Прости меня. Прости, что в очередной раз…
— Даже думать об этом не смей! — выдохнул Арман. — Слышишь!
И брат лишь пожал плечами, а выразительные глаза его засветились печалью. Боги… если он выживет, то при дворе разобьет еще не одно, не два женских сердца… его чудовище. Ранимое, ласковое, но все же чудовище.
И на этот раз Рэми попросил не переносить его при помощи магии, а захотел слегка пройтись по замку.
В коридорах было еще достаточно пустынно: придворные частенько любили ночные забавы и теперь спали, а по замку лишь сновали редкие, склоняющиеся в низких поклонах, слуги, да замерла бдительная, осторожная стража.
Ближе к покоям принца слуг и утреннего шума стало меньше, а солнечной паутины и стражи — больше. Арман остановился у знакомых до боли резных дверей, посмотрел вопросительно на брата, и, когда Рэми едва заметно кивнул, про себя попросил разрешения пройти.
Открыл им практически мгновенно Кадм, с удивлением посмотрел на Рэми, без лишних вопросов пропустил обоих и вновь встал у дверей неподвижной статуей.
Гостиная куда они вошли, была маленькой, но уютной. Зеркала в затейливых рамках, синие гобелены по стенам, вышитые розами, знаком рода повелителя, тот же рассветный свет в окно на всю стену, а возле окна — небольшой столик, за которым сидел в гордом одиночестве принц, а за его спиной стоял невозмутимый Лерин.
Принц скучал и завтракал, любуясь на восходящее над магическим садом солнце. На столе манили сдобные булочки, остывало вино со специями, томились в ожидании копченный бекон, жаренные грибы, яичница и тонкие, ароматные сосиски: все же Мир любил хорошо поесть… да и Арман, посмотрев на это великолепие, вдруг вспомнил, что тоже ел уже давно… слишком давно.
— Надо же, наши братья решили меня навестить, — усмехнулся Миранис, даже не подумав обернуться. — Чем обязан такой чести, арханы, и изволите ли со мной откушать?
— Почему бы и нет, — пожал плечами Арман, подтолкнув замершего Рэми к столику. Убедился, что Рэми выбрал себе место напротив Мираниса и сел рядом с братом.