— Я сделаю, что могу…
— Я знаю, — улыбнулся Арман. — Начинай приготавливать приданное для сестры и закажи для него и Лиина ритуал. И... награди как следует гадалку.
Арман направился к двери, но был остановлен тихим окриком:
— Мой архан!
— Да, Нар?
— Если твои видения окажутся слишком болезненны... ты же знаешь...
— Что могу черпать силу в тебе, Нар? Знаю. Воспользуюсь, спасибо.
День закончился. На замок опустилась тьма. Арман вздохнул: общаться с Рэми оказалось сложнее, чем он думал. Брат был слишком горд. Хорошая черта для архана… но и опасная сейчас. Но Арману придется оставить на время брата. Боги не прощают таких долгов.
4. Рэми. Возрождение
Спасать можно человека,
который не хочет погибать.
Лев Николаевич Толстой
Холодно тут. И темно, как в долине смерти, да еще и воняет невесть чем. И если бы не синяя искорка, тянущая в темноту, Майк давно бы заблудился в этих лабиринтах узких, кажущихся безлюдными, улиц. Как же хорошо, что заклинание пути не требует особого дара, ведь в магии он совсем не силен.
Давно он был в этих кварталах, один, пожалуй, никогда. И Арман этой вылазки бы не одобрил. Узнал бы, что Майк вышел без охраны, да еще и в печально известный район, и взбучки не избежать… Майк только надеялся, что не узнает. Арман требовал лишь результатов, как они были получены, обычно не спрашивал. Если его люди живыми и небитыми возвращались…
Да и он бы сюда ни в жизнь не пошел, если бы в одной из книг, которую он просматривал в тайном! отделе не нашлась бы короткая записка: «Хочешь поговорить, приходи ночью к алому мосту. Один». Алый мост Майк знал, почему его назвали алым — тоже… седмицы тут не проходило, чтобы мост кто-то не полил кровью. Но и отказать главе темного цеха, а кто же еще это писал, пожалуй, не мог…
Лабиринты улиц закончились так же быстро, как и начались, распахнулось над головой звездное небо, мягкой искоркой слетела на ладонь ведущая точка, и Майк сжал пальцы, вздохнув с облегчением. Удалось дойти. Даже без приключений. И хотелось надеяться, что и вернуться удастся так же. Но о возвращении потом подумаем.
Мост был старым, обледенелым и не сильно надежным. По другую сторону его слабо горел фонарь, и свет его блестел на крытых льдом досках, под мостом — ветвилась среди камней журчащая речка. Заскрипели под ногами доски, пахнуло вдруг мерзлым деревом, и Майк понял, что ночь вообще-то длинная… и когда глава придет? А если уже приходил?
— Надо же, даже не думал, что ты такой отчаянный, — сказал кто-то за спиной, и Майк зябко дернулся, то ли от страха, то ли от холода. Повернулся неуклюже, чуть было не растянулся на обледеневшем мосту, и поклонился как можно ниже. Таких людей лучше лишний раз не раздражать. Тем более — ночью и в безлюдном месте.
Глава темного цеха, а кто же еще, был невысок, низкорослого Майка лишь слегка выше. Пожалуй, и худоват, но под плащом не разглядишь. Как и лица не рассмотришь: скрыто в тени капюшона. А голос вот его… низкий, вкрадчивый, такой раз услышишь, никогда не забудешь. Да и даром тянуло так, что аж дух захватывало. Глава был магом, очень сильным, и этого сейчас не скрывал.
— Не думал, что ты решишься, — продолжал он, подходя к перилам моста и вглядываясь в ломающие свет фонаря волны. — Да и глупо как решился… если бы мои люди тебя не вели…
Потому-то и не влип! Впрочем, может, оно и к лучшему — главе было надо, чтобы Майк дошел, значит, разговор нужен обоим. Значит, есть надежда вернуться целым и невредимым.
— Назад, надеюсь, меня тоже доведут, — едва слышно прошептал Майк.
Знал, что наглеет. Но и понял уже, что глава любит дерзких. Это его явно забавляет. А если глава повеселеет, глядишь, и подобрее станет.
— Назад я тебя проведу через переход, почти к казармам. А дальше ты уже сам объясняй людям Армана, где ты шлялся, — так же тихо и спокойно ответил глава. — Но мы сюда пришли не за этим. О чем ты хотел поговорить с моими людьми, Майк?
— Ты знаешь, что убило того человека?
Глава молчал некоторое время, прежде чем ответить. Смотрел на Майка из-под капюшона внимательно, будто старался что-то увидеть, и глаза его баюкали в глубине синий свет… давно Майк не видел такой силы. Разве что у высших магов. Давно не ощущал столь сильного страха перед чужой мощью… высших сковывал Кодекс. Стоявшего перед ним человека не сдерживало ничего помимо собственной воли. И от этой чужой свободы стало жутко.