– Чего ты хочешь?
В его голосе звучала мука. С момента прибытия Селены в Солярис и их встречи, каждый раз, встречаясь с девушкой взглядом, Нат видел в ее голубых глазах грусть и сожаление. Он устал от этого взгляда. Она ждала того, чего он не мог ей дать. Она ждала мальчика из прошлого. Мальчика, которого Нат едва помнил.
Льдисто-голубые глаза затуманились. Селеста пригладила свое сверкающее темно-синее платье и смущенно уставилась в пол:
– Кажется, ты не очень-то рад меня видеть.
Даже в этих ее словах он слышал сожаление, и это тяжело давило ему на грудь. Натаниэль ненавидел разочаровывать окружающих, но ничего другого сделать не мог.
– И тебя это удивляет?
Взгляд Селены метнулся к нему. Глаза девушки гневно сузились.
– Да, если честно, меня это удивляет. Это у меня был повод уйти от тебя. Не у тебя. У меня.
И опять она была права. У Селены были все основания злиться на него. Он даже представить себе не мог, насколько она была разочарована тем, что он тогда сделал.
– И почему ты этого не сделала?
Он мог справиться и с гневом, и с равнодушием. Но жалость и разочарование были ему неприятны. К гневу он привык с тех пор, как связался с Миком: ничего другого в те времена Нат не знал. Мик научил его ненавидеть и использовать эту ненависть.
В глазах Селены отразилось недоумение. Она отступила на несколько шагов и уставилась на него непонимающим взглядом.
– Зачем мне так поступать? Я простила тебя много лет назад. На твоем месте я, наверно, поступила бы так же.
Нат фыркнул:
– Нет, ты бы так не поступила.
Селена просто не была такой. Если она давала обещание – она его сдерживала. В отличие от него. Он струсил – он испугался.
– Верно. Тогда скажи, почему ты не пришел? Почему не появился в тот день? Я поняла бы, если бы ты передумал, но ведь ты даже не пришел попрощаться.
Нат оглядел Селену с ног до головы. Она была выше Рыжей и стройнее. По сути, Селена не изменилась. Он заметил мерцание в ее глазах, слезы, скрывавшиеся за ним, и молил богов только об одном: чтобы она не начала плакать. С этим он не сможет справиться.
– Я никогда особо не умел прощаться. Знает Бог, этого мне хватило с лихвой.
Нат не хотел вспоминать об этом. Не хотел вспоминать о смерти матери и том горе, которое ему пришлось пережить. В то время Селена была для него незыблемой скалой в бушующем прибое. Но она тоже оставила его. Оставила в беде, одного, потому что Нат был слишком напуган, чтобы уйти с ней.
– Ты мог бы оставить все это в прошлом. Мог бы сопровождать нас с Айлой. Что могла предложить тебе Самара после всего, что произошло?
Когда Селена вместе со своей семьей приняли решение покинуть Самару, они предложили ему их сопровождать. Нат согласился. Он хотел отвернуться от этого города, не иметь с ним больше ничего общего. Но в последнюю минуту дрогнул. Не явился в назначенное время и отпустил Селену без каких-либо объяснений. На ее месте он никогда бы себя не простил.
– Воспоминания, – прошептал Нат.
Он не хотел рисковать памятью о матери. Все его воспоминания о ней были связаны с местами и окрестностями Самары. Ее запах, улыбка и даже то, как ласково она гладила его по голове. Он не хотел забывать даже мельчайшей детали. Ибо забвение было худшим видом пытки как для живых, так и для мертвых. Он не хотел этого для своей матери, которая заслуживала гораздо большего.
Селена едва заметно кивнула. Казалось, она поняла его аргументы, хотя даже в собственных ушах Натаниэля они звучали больше как оправдания.
– Ты, кажется, уже привык к своей новой жизни. И даже нашел друзей.
Натаниэль проследил за ее взглядом, устремленным на танцующих в зале гостей. Селеста, смеясь, танцевала с Элио. Вот они в танце пересеклись с Линнеей и Ноем. Малия стояла рядом с Каем, они вместе пили вино и о чем-то беседовали. Да, они были его друзьями. И он был бы счастлив прямо сейчас присоединиться к ним и весело провести вместе вечер. С ними Натаниэль мог на время забыть свое темное прошлое и то, что все еще дремало внутри него. Он даже мог быть беззаботным и смеяться вместе с ними.
Взгляд Натаниэля все еще следил за суетой в зале, но улыбка угасла на его губах, когда Селена взяла его за руку. Девушка переплела свои пальцы с его, как всегда делала это раньше. Нат опустил взгляд на их переплетенные руки. Пальцы Селены были теплыми и знакомыми, но это были не те ладони, которые он хотел держать в своих. Его взгляд снова метнулся к Селесте, которая, кружась, словно летала по паркету. Смех жрицы донесся до его слуха, и Натаниэль был рад услышать его наконец снова.