И действительно, стрельба снаружи усиливается, когда Медведь, прихрамывая, входит в кухонную дверь. Лиса быстро перемещается, чтобы установить перевернутый стол перед входом, используя имеющиеся обломки, чтобы зафиксировать его на месте. Предполагая, что я собираюсь сделать, как сказано, Том прячется за новой дырой в стене, время от времени высовываясь, чтобы стрелять в плохих парней.
И я могла бы убежать и спрятаться, как было приказано. Или действительно могла бы быть полезной.
Я пытаюсь вскочить на ноги, но это больше похоже на шатание в стиле зомби, и иду к Медведю и Лисе, которые расположились за центральным гранитным кухонным островком. Кровь сочится из раны на икре Медведя, другая намочила рукав его черной футболки. Они едва заметны при слабом освещении.
— Эй, Бетти, — говорит Медведь, занятый перезарядкой пистолета. — Разве ты не должна быть в подвале? Волк взбесится, если узнает, что ты все еще здесь.
Из ниоткуда кто-то хватает меня за волосы. Моя голова резко поворачивается, и лицо Лисы оказывается всего в нескольких сантиметрах от меня, ее глаза сверлят мои. Как будто она пытается заглянуть прямо в мой череп, или в мою душу, или что-то в этом роде.
— Она не контужена. Нам нужна вся помощь, которую мы можем получить. — Она снова поворачивается к перестрелке. — Аптечка у двери.
— Хорошо, — говорю я, проползая на четвереньках по пыли и стеклу, чтобы достать ее.
— Она не должна быть здесь, — ворчит Медведь, когда я подползаю к нему.
— Я сказала, что с ней все в порядке, — огрызается Лиса. — Ты не спускай глаз с нашей шестерки и позволь ей взять кровотечение под контроль.
— Мне нужно, чтобы ты перестал двигаться, — приказываю я. Порез на его руке глубокий, но не слишком длинный. Больше похоже на ножевую рану. — Мне просто перевязать это?
— Ага. Там есть бинт. Давай возьмем мою руку под контроль, а потом перевяжем пулевое ранение в икре. — Глаза Медведя прикованы к окнам с нашей стороны и двери позади нас, пистолет покоится в его руках.
Я роюсь в аптечке, пока не нахожу то, что нужно. Там есть и несколько бактериальных салфеток. Я промываю рану на его руке, как могу, но кровь течет быстро. Слишком быстро.
Медведь смотрит вниз. Удивительно, но он улыбается, смотря почти с облегчением. Может быть, тот факт, что мое лицо в настоящее время не окрашено его кровью, по крайней мере, означает, что пуля, которая прошла через его ногу, не задела вену или артерию или что-то еще. Или, может быть, ему просто нравится быть раненым. Я не знаю. Люди такие странные. В любом случае, он кладет пистолет на колени и берет несколько толстых квадратиков ватных тампонов, прикладывая их к передней и задней части икры, пока я занимаюсь его рукой.
— Дерзай, — говорит он. — Красиво и крепко.
— Хорошо. — Я делаю глубокий вдох, пытаясь сохранить хладнокровие. Честное слово, мое сердце бьется так сильно, что мне кажется, у меня вот-вот сломаются ребра. Я накладываю ватный тампон на рану и начинаю обматывать ее бинтом другой рукой. Отсутствие у меня каких-либо реальных медицинских навыков очевидно, однако, порез забинтован и это главное.
— Хорошая работа. А теперь достань оттуда еще один рулон бинта. Медведь кивает в сторону аптечки. — Пуля прошла навылет, так что мы просто туго перевяжем рану, чтобы замедлить кровоток, так же как ты сделала с моей рукой. Я буду держать тампоны на месте столько, сколько смогу.
Пол рядом с ним скользкий от крови, и пули пролетают над нашими головами. Посуда, стекло, куски штукатурки и пыль повсюду вокруг нас. Я ничего не могу поделать с тем, как сильно трясутся мои руки, поэтому я просто игнорирую их, насколько могу. Стараюсь не обращать внимания на громкие взрывы и звуки войны. Нет времени пугаться. Нет времени потеть, задыхаться и трястись, хотя я все равно делаю все это.
— Сколько их там снаружи? — спрашиваю я.
— Достаточно.
Ворон выбегает из библиотеки. Это комната со старой винтовой лестницей, ведущей на крышу.
Наверное, наверху стало слишком опасно.
Он уже бросил свою снайперскую винтовку. Без колебаний он занимает позицию напротив Тома, вытаскивая пистолет из кобуры на бедре.
Я не особенно удивляюсь, когда рядом со мной появляется Хелен с винтовкой и сумкой в одной руке и моим бронежилетом в другой. Нет никакого реального смысла ни одной из нас прятаться в подвале. Арчи бросается на нас со всем, что у него есть. Все должны быть здесь, помогать, если мы хотим, чтобы у нас был шанс выйти из этого живыми. Даже если это просто перевязка ран и стрельба в общем направлении плохих парней.