— Следи за своим тоном, брат, — предупреждает Ребел.
Его пальцы продолжают поглаживать мой позвоночник, но вместо того, чтобы успокоиться, это меня нервирует. Я чувствую, как от него исходит вражда, весь он становится напряженным. Как, черт возьми, он может вести себя так спокойно?
— Следить за тоном? То есть я не могу выразить свое возмущение, когда, придя домой, вижу свою девушку, которая стоит на коленях и держит во рту член моего брата?
— Мне кажется, тебе нужно спросить себя, а где еще мой член успел побывать, — отвечает Ребел. Схватив меня за талию, он спускает меня на ноги, вставая за моей спиной.
— Ты слишком далеко зашел, — взрывается Рансом, — думаешь, что можешь запросто налететь и соблазнить мою девушку за моей спиной?
— Эй, минуточку, — говорю я, вскидывая руки. Уж слишком много, на мой взгляд, ерунды было сказано про чью-то «девушку». К счастью, в этот момент я оказалась ни при чем, а если они собираются продолжить и дальше в таком же духе, при этом находясь со мной в одной комнате, то я буду лишь счастлива не участвовать в этом разговоре.
Прямо за моей спиной раздается голос Ребела, который продолжает играть свою роль доминанта:
— Девушку? Давай-ка не будем забывать, кому она принадлежала в самом начале.
— Может, ты ее и трахал, но я тот, кто ее любил. — возражает Рансом.
— Ха! Что за чушь ты сейчас несешь? Любил ее? Да все, что ты умеешь, это любить самого себя.
— Пожалуй, мне лучше сейчас уйти, — мямлю я.
Прежде, чем я успеваю сделать хоть шаг, Ребел берет меня за руку и крепко прижимает меня за спину к своей груди.
— Нет, котенок, — говорит он, не отводя взгляда от Рансома, — ты никуда не пойдешь. Мы с тобой еще не закончили, и близко не закончили.
Сначала Ребел за руку ведет меня через гостиную к маленькому коридору, ведущему к двум спальням и отдельной ванной, с которой я познакомилась в прошлый раз, когда была здесь, а затем начинает тащить меня за собой, преодолевая остальную части пути. Мне не нравится, куда мы идем, и я отступаю, упираясь ногами.
Мой отказ подчиниться вызывает недовольство, он поворачивает голову и сощурив глаза, произносит.
— Шевели своей задницей, Джозефин. Сейчас не время играть.
— Я не позволю тебе вовлечь меня в ваше соревнование, у кого длиннее член, — говорю я, изо всех сил пытаясь вырвать свою руку из его тисков.
— Конечно, нет, — насмехается он, — я бы победил.
— Твое эго полностью вышло из-под контроля, — говорит Рансом, приближаясь ко мне сзади. — Ты действительно думаешь, что тащить женщину в свою спальню, как какое-то примитивное животное, действительно поможет заработать тебе очки для победы?
— А ты и вправду думаешь, что роль вечного заступника тебе зачтется? — резко отвечает Ребел. — Кстати, я все ей рассказал про твою склонность брать чужое.
— И тем не менее, она здесь.
Я смотрю на двух мужчин, которые глядят друг на друга, и чувствую, что в коридоре становится заметно холоднее, а по моему позвоночнику бегут мурашки. Мне не нравится то положение, в которое они меня поставили, поэтому вместо того, чтобы продолжать стоять на месте и быть частью действия, я решаю выбраться из этой ситуации.
Воспользовавшись тем, что Ребел отвлекся, я высвободила свою руку. Он будто предостерегает меня взглядом, хоть и не произносит ни слова, но я отмахиваюсь от него, раздражение придает мне смелости.
— Я буду в твоей комнате. Удачи вам обоим в этом дурацком соревновании, и постарайтесь не поубивать друг друга.
Я ухожу, чувствуя, как меня провожают взглядами, но не оглядываюсь назад. Закрыв за собой дверь, понимаю, что мне нет никакого дела до оценки обстановки. Я плюхаюсь на огромную, словно для самого короля, кровать, которая так манит меня.
Уставившись на вишнево-красный потолочный вентилятор, я спрашиваю себя, почему я просто не ушла, пока у меня был шанс. Почему я развернулась и подошла к Ребелу вместо того, чтобы сорваться вниз по лестнице, как и собиралась сделать?
Теперь я попала в ловушку, сижу в его спальне, а он и его брат спорят прямо за дверью. Я могу уйти в любое время, когда захочу. Несмотря на слова Ребела, я не сомневаюсь, что он не стал бы удерживать женщину взаперти. Он достаточно честен, как человек. Но с другой стороны, я также знаю, как сильно ему нравится принимать от жизни вызовы, и это одна из причин, почему я люблю ему сопротивляться.
Это вызывает такие острые ощущения, словно я добыча.
Может быть, поэтому я решила остаться. Может, в глубине души я знаю, что единственный способ заставить Ребела сдаться, — дать ему то, что он хочет.
Когда открылась дверь и внутрь проскользнул Ребел, я успела задремать. Я наблюдаю за ним, пока он обходит кровать и наклоняется, чтобы лечь рядом. Мы оба лежим на спине и смотрим в потолок.
— Я думал, эта ночь пройдет по-другому, — бормочет он, в его голосе слышны нотки разочарования.
Ненавижу, когда у него такое настроение. Ребел всегда так уверен во всем. Заметив, что он не такой, как обычно, мне захотелось утешить его. Нащупав его руку на покрывалах между нами, я переплела наши пальцы. Обычно мы не проявляем подобный уровень близости. Максимум, мы ложились спать вместе, но и то, поскольку этого хотелось мне. Мне нужна такая близость. И я думаю, в глубине души Ребелу тоже.
Ребел никак не реагирует, разве что не одергивает руку. Это как маленькое признание, которое подстегивает меня. Повернувшись на бок, я опираюсь головой на руку, согнув локоть, и изучаю его профиль. Он сердит, его взгляд сосредоточен на потолке, челюсти сжаты, но он спокоен, как всегда.
— Как же ты себе представлял сегодняшний вечер?
У него перехватывает дыхание и он делает медленный выдох.
— Ты, я, немного выпивки, и никакой одежды.
— Ты такой романтик, — поддразниваю я.
— Если тебе нужна романтика, то она за дверью, дальше по коридору, — отвечает Ребел, резко посмотрев на меня.
Но вот, он снова злится. Я предпочитаю нейтрального Ребела, чем злого.
— Я не это имела ввиду, ты же знаешь.
— Откуда мне знать? Ты выглядела чертовски напуганной, когда Рансом застукал тебя, сосущей мой член.
От ужаса у меня округлились глаза.
— Это из-за ситуации в целом! Знаю, ты думаешь, что я шлюха, и делаю это, чтобы оплачивать свои счета…
Я не могу закончить предложение. Одним резким движением Ребел оказывается сверху, сгребает мои руки в охапку и вытягивает над головой, прижимая меня к кровати. Его лицо прямо напротив моего, — я никогда еще не видела такой злости в его глазах.
— Мне глубоко наплевать, чем ты занимаешься за деньги, — рычит он, сжимая крепче мои запястья, — если бы я считал тебя шлюхой, я бы не стал называть тебя своей. Единственная причина, по которой я прятал тебя ото всех, в том, что я хотел как можно дольше разделять свою личную и профессиональную жизнь… и не позволить Рансому навести о тебе справки. — Он смотрит мне прямо в глаза, будто проверяя, понимаю ли я его.
Я понимаю. Он вел себя яснее некуда, но чувство страха, бегущее по моим жилам, говорит, что мне лучше держать рот на замке. Резким рывком, Ребел вдавливает мои запястья глубже в подушки, а затем отпускает и вскакивает с кровати. Бросившись к двери, он тянется к ручке и замирает.