Установлению истины в уголовном судопроизводстве капиталистических стран препятствует также следующая тенденция Как мы уже ранее отмечали, в буржуазной юриспруденции и психологии утвердилось мнение о крайней ненадежности свидетельских показаний. Предпочтение при оценке доказательств отдастся «немым свидетелям» — вещественным доказательствам и заключениям экспертов. Эту точку зрения отстаивали в своих работах такие видные ученые, как французский криминолог Ф. Корфе («Критика свидетельских показаний». Париж, 1927), западногерманский ученый Э. Зеелиг («Вина. Ложь. Сексуальность». Штутгарт, 1955), американский психолог Г. Берт («Прикладная психология». Нью — Йорк, 1948; один из разделов этой книги носит название «Общая ненадежность человеческих восприятий»), американский психолог Хаутс («От убежденности к доказательствам». Спрингфилд, 1956), бельгийский ученый Ф. Луваж («Психология и преступность». Гамбург, 1960), западногерманский криминалист Э. Крениг и др.
Особенно реакционный характер носит стремление к замене судебного исследования доказательств экспертизой. Тем самым производится отказ от исследования доказательств в условиях соблюдения процессуальных гарантий и подмена его чисто специализированными исследованиями. Видный западногерманский криминалист Ф. Геердс утверждает, что в настоящее время вообще можно говорить о «периоде экспертного доказательства».
Отмеченная тенденция означает не что. иное, как отказ от принципа свободной оценки доказательств, согласно которому ни одно из них не должно обладать заранее установленной силой. Правосудие в капиталистических странах вообще старается стать на путь «устранения процессуальных препятствий» в достижении своих целей. Эту закономерность метко охарактеризовал еще В. И. Ленин как стремление буржуазии «избавиться от ею же созданной и для нее ставшей невыносимой законности»[32].
В уголовном процессе ФРГ эксперты выступают не только как специалисты по доказыванию (как об этом указывается в УПК), но и как помощники судьи. Выполняя не свойственные им функции, они фактически проводят собственное расследование (допрашивают свидетелей, обвиняемых, истребуют документы и т. п.), Нередко эксперты дают заключения по правовым вопросам (например, о невменяемости обвиняемого). Известны случаи, когда специально подобранные эксперты давали в суде заведомо ложные заключения.
Практика замены суда экспертизой особенно выпукло проявляется в случаях производства психологических исследований. Психологическая экспертиза широко применяется для определения достоверности показаний, их субъективной правдивости или ложности, т. е. перед ней ставятся задачи, которые она практически не в состоянии разрешить, так как только следствие и суд могут правильно оценить правдивость или ложность показаний на основе анализа всех собранных по делу доказательств.
При производстве психологической экспертизы эксперты прибегают к псевдонаучным методам, теоретической основой которых служит реакционная теория фрейдизма (психоанализа). При этом стремятся выявить у испытуемого подсознательные инстинкты, влечения, эмоции. Одним из таких методов является эксплорация — беседа эксперта — психолога или двух психологов («двойное интервью») с испытуемым с целью выявить неконтролируемые реакции. При этом они прибегают к грубым или даже оскорбительным вопросам. Другой метод заключается в применении так называемых «проекционных тестов», призванных выявить картину личности испытуемого (его представлений, чувств, внутренних конфликтов и т. п.). Примером может служить «тест — дерево», когда исследуемому предлагается нарисовать дерево, а затем по рисунку судят о содержании его личности[33].
Мы не являемся противниками назначения в интересах правосудия судебно — психологических экспертиз. Однако подлинно научная психологическая экспертиза должна заниматься не решением вопроса о правдивости или ложности показаний, а на основе науки психологии и собранных по делу материалов определять психологические особенности личности испытуемого (его эмоционально — волевой сферы, познавательных процессов и т. п.), имеющие значение для дела.
Особенно отвратительны и бесчеловечны методы, применяемые полицией капиталистических государств на допросах с целью получения признания от лиц, обвиняемых в преступлениях, в частности, политического характера[34]. Здесь не только воскрешаются изуверские способы пыток средневекового инквизиционного процесса, но и используются новейшие средства и препараты. Их приеменение зачастую преследует не получение правдивых показаний, а самооговоры, оговоры и получение иного рода ложных сведений.
33
По символике фрейдизма крона дерева должна обозначать сферу высшей душевной функции, а корни дерева — неосознанные влечения. — См.: Ф и л и м о н о в Б. А. Психологическая экспертиза достоверности свидетельских показаний в уголовном процессе ФРГ. — Вестник Московского университета, вып. 6, 1973, с. 30–31.
34
Ярким обличительным документом в этом отношении является книга французского журналиста Аллега Анри «Допрос под пыткой» /Пер. с франц. М.: Изд — во «Правда», 1958.