В. И. Ленин предписывал проводить расследование преступлений на научной основе, предъявляя высокие требования к качеству и объективности следствия, уделяя большое внимание обоснованности и тактике таких следственных действий, как аресты, задержания, обыски и допросы. Он указывал, в частности, что «…для установления истины необходимо не ограничиваться заявлениями спорящих, а самому проверять факты и документы, самому разбирать, есть ли показания свидетелей и достоверны ли эти показания»[11].
Уже в первых декретах, касающихся организации судопроизводства, закладывались основы социалистической законности.
На принципах социалистической законности и гуманизма базировались и ведомственные акты того времени. Так, в Инструкции по Центророзыску (1919 г.) писалось: «При производстве дознания сотрудники должны обращаться к заподозренному и вообще ко всем лицам, с которыми им приходится иметь дело, спокойно, вежливо, не позволяя себе прибегать к насильственным действиям или угрозам для получения сознания или нужных объяснений и не причиняя напрасно беспокойства. В случае нежелания заподозренного отвечать на вопросы, сотрудники, не домогаясь у него ответа или объяснения, должны обратиться к другим средствам дознания»[12].
Рассмотрим, как решались проблемы борьбы с ложью в молодом Советском государстве.
Еще в 1918 г. по инициативе В. М. Бехтерева в Петрограде был создан институт по изучению мозга и психической деятельности, который, в числе других вопросов, изучал возможности использования принципов рефлексологии для изучения личности преступника и раскрытия преступлений. С 1923 г. в стране начали организовываться институты и кабинеты по изучению личности преступника и преступности (Москва, Ленинград, Киев, Минск, Саратов и др.), в которых уделялось внимание изучению психологии формирования показаний. В 1925 г. впервые в мире был создан Государственный, институт по изучению преступности и преступника, а в 1927 г. при Московской губернской прокуратуре была организована лаборатория экспериментальной, психологии. Работавший в ней (впоследствии известный, советский психолог) А. Р. Лурия предложил использовать на допросах специальный аппарат, регистрирующий реакцию допрашиваемого на слова — раздражители. Иными словами, речь уже тогда шла об использовании на допросе прообраза полиграфа («лайдетектора», «вариографа»).
Борьбе с ложью придавалось большое значение. Представители свергнутой буржуазии, оказывая отчаянное сопротивление диктатуре пролетариата, неоднократно использовали ложь в подрывных целях, обвиняя честных советских граждан в злоупотреблениях и преступлениях, которые они не совершали, рассчитывая таким образом скомпрометировать их, оказав тем самым вред государственным интересам. В этих условиях В. И. Лениным уже в 1917 году был подготовлен, а затем принят ЦК партии проект «Об ответственности за голословные обвинения»[13]. Он требовал проверки каждого доказательства по существу, подчеркивал необходимость установления ответственности свидетелей за дачу ложных показаний или уклонение от дачи показаний, как одной из гарантий истины[14]. В. И. Ленин говорил также об усилении борьбы с ложными доносами[15].
Считая свидетельские показания важнейшим, средством установления истины по делу, В. И. Ленин придавал большое значение гарантиям достоверности свидетельствования. Он писал: «Предлагаю дополнить мерой усиления наказания… (за письменное заведомо лживое показание, или ответ, или уклонение от вопроса при известных условиях) …»[16] И далее: «Уклонение от вопроса при известных условиях следует приравнивать к заведомо ложным показаниям»[17]. Он — требовал: «Более строго преследовать и карать расстрелом за ложные доносы»[18].
Поскольку заведомо ложные показания и ложные доносы представляли серьезную опасность для государства и общества, ответственность за них была закреплена в советском уголовном законодательстве. В первом Уголовном кодексе РСФСР 1922 года и аналогичном кодексе 1926 года составы преступлений о заведомо ложных показаниях и доносах были объединены в одну общую норму.
Проводя твердую линию на беспощадную борьбу с контрреволюционными элементами и их пособниками, Советское правительство строго карало за злостное нарушение принципов революционной законности, за клевету и опорочивание честных советских граждан. Так, например, когда в апреле 1919 года Ф. Э. Дзержинскому стало известно, что некий Павлов систематически присылал в ВЧК ложные доносы на ни в чем не повинных людей, он собственноручно написал постановление коллегии ВЧК: «За сознательную, злостную провокацию, результатом которой было лишение свободы целого ряда лиц, Исая Исаевича Павлова расстрелять». На этом документе член коллегии Аванесов сделал пометку: «Приговор приведен в исполнение 12.IV»[19].