Квенти Карийский вспоминал истории наставника, стоя на капитанском мостике ударного крейсера «Памяти Святой Елизаветы», вместе с остальными кораблями вылетевшего к местам боев. Эскадра шла на малой скорости и небольшой высоте, окруженная десятками кораблей сопровождения, роями истребителей и перехватчиков. Если у крысолюдов есть еще ракеты, то они будут сбиты еще на подлете, вне зоны опасности. Карийский баронат не собирался допускать подобной ошибки второй раз. А вот помощь наземным войскам, пытавшимся прорваться к сбитому кораблю, требовалась как можно быстрее.
Крысолюды. Квенти помнил, что об этих тварях рассказывал его наставник. Старик с красной повязкой на лице, опираясь на посох морщинистыми руками, словно сгибаясь под тяжестью своих белых одеяний, всегда становился раздражительным и грубоватым, когда начинал вспоминать о ксеносах, считавшихся варварскими и примитивными существами. Они противоречию самому учению Неба о совершенстве и внушали ему отвращение почти на физическом уровне. Порождения Тьмы, созданные из ее ненависти ко всему, что представлял собой Отец, и тех, кто не смог выдержать ниспосланные человечеству испытания. Эти учения шли в странном разрезе с исследованиями биологов и ксенологов о природе этих существ и возможном их эволюционном развитии, но Квенти, глядя на происходящее теперь внизу, быстрее вспоминал рассказы проповедников, а не скучные и нудные лекции преподавателей.
Возможно, больше правды в словах ученых, но слова служителей Неба намного ярче и ближе описывали эмоциональное состояние любого человека, впервые столкнувшегося с этими мохнатыми гуманоидными тварями с выгнутыми спинами, кривыми лапами, сжимавшими примитивное и грубо сработанное оружие. Визжащие, кричащие и беснующиеся, они катились вперед волной грязной шерсти, вони, оскаленных зубов и лысых розовых хвостов.
Квенти рефлекторно сжал рукоять своего меча, висящего на поясе в ножнах, разглядывая творившееся на экранах капитанского мостика корабля.
Сбитый карийский корабль рухнул в открытых пустошах недалеко от одного из горных отрогов, оставив позади себя длинную распаханную полосу, протянувшуюся от места столкновения с землёй. Среди вывернутых глыб камня на отвалах полосы валялись и обломки корабельной брони, надстроек и внешних украшений. Некоторые были настолько большими, что оставались различимы приборами еще с низкой орбиты. Пылающее пламя выжгло пепел и песок до мутного черного стекла, а поднимающиеся в небо языки пламени пожаров выхватывали искореженный корабельный корпус, отбрасывающий кривые темные тени. Датчики, направленные на него, фиксировали множество ратлингов, прорывавшихся сквозь огонь орудий и протискивавшихся во все доступные щели и проломы. Фиксировали они и вспышки выстрелов ручного оружия, и сигнатуры боевого снаряжения карийских солдат. Выжившие из экипажа приняли отчаянный бой, как можно дороже продавая собственные жизни.
На других экранах передавались изображения спускавшихся вниз транспортных челноков и десантных капсул. Штурмовые отряды бароната спускались волна за волной на Поверхность, чтобы помочь своим товарищам и эвакуировать всех, кого еще возможно. Можно было проследить, как капсулы, сверкая яркими всполохами работавших ускорителей, врезались в землю прямо в толпы врагов и оттуда выходили, разворачивая вооружение, тяжелые десантные дроиды. Боевые машины, словно берсеркеры, врывались в ряды крысолюдей, ведя шквальный огонь из шестиствольных пулеметов и автоматических дробовиков, а в ближнем бою орудуя стальными кулаками с дополнительными силовыми полями. Их мощь была настолько велика, что даже опьяненные запахом крови и бойни ратлинги в ужасе разбегались, только усиливая хаос в своих рядах.
Этим пользовались десантные группы штурмовых подразделений, высаживавшихся следом и торопившихся закрепиться в зонах высадки, быстро формируя единый периметр вокруг корабельного корпуса. Квенти знал, что это стандартная операция флота по эвакуации выживших. Планирование подобного он на симуляторах проходил не раз и не два, тщательно выверяя направления отсекающих ударов, подходы кораблей и маршруты транспортных челноков. Тогда это было лишь теорией военных игр, а теперь подобное происходило на практике, где ценой каждой ошибки были сотни жизней тех, кто сражался на земле в эти минуты.