— Господин барон, мы перехватили автоматический запрос от системы подтверждения. Какие будут указания? — обратился капитан крейсера к Эдварду, в этот момент находящемуся на мостике. Барон стоял чуть в стороне от капитанского кресла, сложив руки за спиной, и наблюдал за картой маршрута и продвижением крейсера. Обзорные мониторы, расположенные на стенах и потолке мостика, давали полное изображение пространства вокруг корабля, дополняя данные внешних камер цифровыми параметрами контрольного интерфейса. Барон, задумавшись о своем, смотрел на финальную точку маршрута, но, услышав голос капитана, повернулся к нему. Тот вытянулся по стойке смирно и приложил руку к сердцу. — Нас нет в общих планах полетов, а согласно принятым протоколам…
— Отправьте мой личный код и запрос на связь со станцией охранения, — ответил барон, снова отвернувшись к изображениям на обзорных мониторах сверхвысокого разрешения, создававших иллюзию настоящих прозрачных окон вокруг. Выработанная годами привычка позволяла не обращать внимание на расплывчатые переходы цветов и оттенков в режиме теплового фильтра и среди холодных тонов синего и черного цветов различать теплые красные и желтые точки пространственных аномалий или же следы других кораблей. Карта никогда не оставалась статичной из-за движения воздушных масс, уносивших или, наоборот, приносивших тепло. Изображение менялось и переливалось, создавая неповторимое ощущение бесконечного потока цветов. Зрелище порой завораживало, независимо от того, сколько часов человек провел на капитанском мостике.
— Будет исполнено. Передаем запрос…
Эдвард отвернулся от обзорного экрана и посмотрел вниз на ряды операторов, подключенных через нейроинтерфейс к центральным корабельным системам. Однотипные шлемы с тонкими полосками визоров обезличивали людей, и только голографические экраны позволяли хоть как-то различать операторские места. Единственными звуками, что эти люди издавали при работе, были лишь тихое шипение настроек систем и сигналы при нажатии кнопок.
Барон вернулся к голографическому столу с трехмерной моделью участка Открытого Пространства, где они находились. На проектор была выведена вся известная информация о секторе, и на самом краю значилась отметка станции, ответственной за его охрану. В действительности она находилась гораздо дальше, координируя действия эскадр и служа форпостом бароната в диких землях, и указана была исключительно как точка отсчета координатной сетки.
Воздушная автономная станция «Корвей» была одной из многих, раскинутых над подконтрольными территориями Пустошей. Полноценная цитадель, дрейфующая в Открытом Пространстве на высоте пятисот миллионов километров над Поверхностью. Классическая форма шестиконечной звезды с ромбами бастионов в каждой вершине и ступеньками поднимавшиеся уровни жилых блоков, орудийных батарей и ангаров придавали ей схожесть с наземными форпостами феода. Ощетинившаяся орудиями и башнями комплексной защиты автономная станция являлась опорной базой флота в секторе, обеспечивая ремонтными и логистическими мощностями приписанные к ней эскадры. Только в центральном «нулевом» уровне «Корвея» располагались закрытые ангары, где ждали своего часа эскадренные эсминцы, крейсеры и фрегаты.
В одной из башен связи, расположенной на верхних уровнях центрального донжона крепости, приняли сигнал спутника. Вычислительные фреймы мерно загудели, обрабатывая данные и выводя на вспыхнувшие голографические дисплеи полученную информацию. В тесном помещении пункта связи, выдвинувшись вперед из своей капсулы, активировался киборг, получивший запрос о дальнейших указаниях. От человеческого тела в нем не осталось и половины: ниже пояса он полностью переходил в переплетение проводов и трубок, закрепленных в стене, остальное состояло из живой плоти на металлическом каркасе. Из его покрытой разъемами спины к системам цитадели тянулись информационные кабели, вместо лица стояли многоканальные визоры, к органическому мозгу были подведены трубки с питательными веществами.
Киборг приподнял голову, глядя на засветившиеся экраны. Несколько секунд он считывал бегущие столбики цифр и символов, после чего сам застучал металлическими пальцами по клавиатуре, покрытой активными рунами — данные оказались достаточно важны, чтобы передать их командованию напрямую.
Головной штаб станции находился в центральных уровнях донжона. Шестиугольное помещение с высокими стенами и потолком, анфиладами фреймов и операторских пультов никогда не пустовало. Подключенные шлемами нейроинтерфейса к системам станции работали, не поднимая головы, люди и киборги. Высокие опорные колонны в углах помещения и потолок украшала сплошная вязь барельефов с изображениями из древних мифов и легенд. Скульптурные изображения ангелов и драконов, вплетенные в общий фон резных украшений из лиан и цветов, соединяли все детали в цельную структуру, словно в древнем замке с тысячелетней историей. Мрачном и давящем, но надежном и неприступном.