— Ишь чего удумала! Дома она отсидится. А мать работай, да? Ух, негодяйка! Я ей — блины, чай с молоком, хлеб свежий, постель чистую, крышу над головой, а она!? Еще скажи, на рынок мне самой ковылять! Лето идет к концу, скоро осень, а у нас заготовок всего-ничего, надо пополнить запасы, не забыла? Джо, конечно, ладный помощник, но ты-то дочь, как-никак. Негоже лентяйничать, когда остальные трудятся!
При упоминании парня сердце подцепило крюком и дернуло, напряглись все мышцы в теле. Я сцепила меж собой руки, отвела взгляд.
В итоге повздыхала и сдалась. Стоило припомнить, что у вышеупомянутого Джо как раз вчера выходной случился, щедро выданный матушкой. Однако родительница все равно настояла бы на своем и вытащила меня из комнаты, так еще и разгневалась б пуще прежнего. Так чего время тратить, раз толку никакого?
Страх одолевал, я боялась встретиться с ним глазами, боялась, что он увидел меня тогда и узнал. Конечно, темень стояла та ещё, но кто знает, на что способны подобные ему существа. Там и зрение орлиное может оказаться, нюх собачий и ещё чего похлеще. Крутила в голове произошедшее и не могла сыскать ни единого оправдания тому, кого называла другом. И остался ли он таковым? Быть может, мне почудилось? Не мог же тот, с кем я делила пищу и кров оказаться исчадием Грани.
Звякнул дверной колокольчик, раздались шаги. Тень упала на список необходимых покупок, написанный матушкиным витиеватым почерком.
Я сглотнула, сжала края бумаги пальцами, страшась поднять голову. Ладошки вмиг взмокли, став противно липкими и влажными.
— Чего это ты уткнулась в лист? Дыру прожжешь, — произнес Джо.
Я нехотя глянула на него, чтобы тут же отвести взгляд. Сейчас даже стена казалась интереснее. Стена меня точно не сожрет.
Он нахмурился, сделал шаг в ту сторону, куда я смотрела.
— Вина что ль на площади напилась? Странная какая, — проворчал он и щелкнул пальцами у самого моего носа.
Я отстранилась, поморщившись, по привычке шлепнула его по руке. Испуг закрался под ребра, затрепетало сердце, заходясь в висках. Парень расхохотался и бесцеремонно опустил ладонь мне на макушку. Меж нами заискрило напряжение, но он словно вовсе этого не замечал.
— Может, и напилась.
— Воо-оот, теперь вижу, что это ты. Думал, подменили! Выкрали нашу Софи, другую девку подсунули. Фрейя бы расстроилась. Я тоже, наверное.
Решилась, осмотрела его внимательно: высокий, жилистый, с этими торчащими в разные стороны черными вихрами волос и насмешливо сощуренными карими глазами. Ничего не поменялось, предо мной стоял тот же Джо, которого я знала. Не было ни рисунка светящегося, ни обсидиановых провалов глазниц. Просто парень, мой друг. Он улыбнулся мне широко, открыто, приглашая поддержать очередную глупую шутку.
Пульс унялся, стало легче дышать. Привиделось? Спутала с кем? И то верно, всякое в темени померещиться могло, так чего сама себя испугала раньше срока? Джо — это Джо. Пусть, шутки у него дурацкие, но плохой юмор еще ни из кого не делал беса. Разум порой обманывает, подсовывая то, чего нет. Ну, или мне хотелось так думать.
— Ну вот, я вообще-то старался, — наигранно обиделся он и надул пухлые губы.
— Слушай, ты ходил вчера к «Белым птицам»?
Он поиграл бровями, наклонился.
— Нет. Это странное место для свидания, но если ты того хочешь, то…
Напряженные нервы разомкнуло, ком в горле рассосался. Я, расслабившись, хохотнула и прервала его, не желая слушать дальше заготовленную проникновенную речь:
— Все-все, замолчи. Идем, шутник, у нас сегодня по плану покупки. У матушки кончился зверобой, ромашка на исходе, еще гномьего мха нужно достать. Если завидишь у кого водный цветок, дай знать, — проинформировала, подорвавшись с места.
Мы закрыли лавку на ключ и направились к рынку.
Джо двинулся рядом, крутя головой в разные стороны, привычно звонко свистел вслед симпатичным девицам, стоило тем показаться на горизонте. Я каждый раз закатывала глаза, но ничего не говорила.
Добрались до прилавков и разделились: он направился за ягодами, я — за травами. Освободиться хотелось скорее, оттого так и решили.
Зверобой, ромашка, мох нашлись у первого же торговца, пришлось задержаться, сбивая непомерно высокую цену, но распрощались мы довольные друг другом. Конечно, стоимость мха все равно оказалась велика, но растения из гномьих угодий, вообще, считались исключительными. К сожалению, с водным цветком все оказалось печальнее: сколько по рядам не бродила, нигде не видала. Рос цветок только в Сегрии, островной народ очень неохотно делился своими травами, оттого он был редким и стоил ужасно дорого. Но и свойства у него занимательные: цветок снимал усталость, восстанавливал магическую и жизненную энергии. Спрос на настойки из такого чудо-средства, конечно же имелся.
Я почти сдалась, как завидела заветные бархатные лепестки. Нежный голубой бутон уже раскрылся, значит, обладал целебной силой.
Протянула руку к стеблю, но меня опередила женская ладонь, чужие пальцы пережали раскидистые зеленые листья, послышался надломленный голос, будто девица страдала от простуды с добрую неделю:
— Уважаемый торговец, я беру.
Я поморщилась от недовольства, взглянула на удалую соперницу. Замерла тут же, неверяще хлопнув ресницами раз или два. Это была та самая рыжая незнакомка с переулка! Вчерашняя прелестница выглядела нездорово: под глазами залегли серые круги, губы потрескались, из глаз пропал озорной блеск.
Нехорошее чувство вновь зародилось внутри, разрастаясь по мере изучения болезненного вида девушки.
— Отличный выбор! С вас десять золотых миримов[9], — оживился полный низкорослый мужичок.
Рыжая отсыпала ему горсть монет и заторопилась покинуть лавку. Я, не успев придумать ничего лучше, вцепилась в её запястье. Она обернулась, сощурилась, недовольно поджала губы.
— Что вам нужно?
Я замялась, неожиданно растерявшись. И, вправду, как спросить? Не вы ли давеча уединились в темном закоулке с моим товарищем? Не показалось ли вам, что он — нечисть? За такие вопросы можно и в Орден загреметь.
Тем временем девушка вырвалась из хватки и, уперев руки в бока, ожидала ответа.
— Извините, — промямлила я, подбирая слова, — вчера… вы виделись с моим другом? Его зовут Джо. Знаете, высокий такой брюнет.
Незнакомка понимающе склонила голову.
— Другом, да-да, знавали таких друзей, — беззлобно хихикнула она. — Твой что ли суженый? — Скривилась, переходя к неформальной манере речи. То считалось либо признаком близкого знакомства, либо неуважения. Чувствуется, здесь дружбой и не пахло. — Ну, повеселились, с кем не бывает. Мужики, знаешь, они такие, дома не сидят. Следи лучше, улыбайся, ублажай, глядишь, гулять перестанет.
— Что? Конечно же нет! Мы просто вместе работаем, — вскинулась я, взмахнув от негодования руками. — Вы же помните, как зашли в тупик у «Белых птиц»?
Девица сдвинула брови, покраснела, побледнела и вновь покраснела.
— Я таким не промышляю! — взвизгнула она, что у меня заложило уши. Странное дело: только с придыханием вспоминала о совместном с Джо времяпровождении, как переменилась. — Мы на свидание ходили в приличное заведение! Я не из тех девок, да и не знала, что твой он! — Она схватилась за виски, застонала, как от сильной боли. Верный признак магического вмешательства в человеческое сознание.
Я обмерла. Не на то рассчитывала. Получается, ничего мне не показалось! И дым угольный, и хищное лицо.
Первый, помоги!
— Но он же… он…
Девушка выпрямилась, взгляд её остекленел, будто не здесь находилась, не передо мной.
— Хорош собою, знаю, — заулыбалась она, прикрыв глаза. — А как целуется, всё бы…
У меня язык прилип к небу. Хорош собою? И это все, что она запомнила? А как же жалобы, как же стенания? Нечисть напала, караул, спасайте! Первым делом любая рванула бы в Орден с докладом к господам охотникам, а не гуляла б по рынку, будто ничего не произошло. Но, кажется, эта конкретная жертва едва ли помнила произошедшее на самом деле, и, следовательно, жертвой себя не считала.