-Поэтому мы и должны сражаться. За свою жизнь, за свою свободу. Чтобы выйти отсюда и раздать долги. Думаешь, я говорю жестокие вещи?
-Нет, правильные.
Ева уже видела, как этот человек проникся к ней доверием, стоило только порассуждать о морали и надавить на больное. Она доказала свой авторитет, и он пойдет за ней. Было бы и все остальное в этой жизни так же просто.
Глава 25
Рагенбер проснулся в холодном поту. Уже много лет он спал без сновидений. С того момента, как поступил в Лесную Школу и дал себе обещание не вспоминать о прошлом. О том, как были убиты его родители и сестры. О том, кем он был прежде. Стоит лишь настроиться на нужный лад - и вот ты уже лучший ученик, беспощадный убийца, бесстрашный командир. Люди боялись его и уважали за его непреклонность, беспристрастность, бесчувственность, за верность своему королю и народу. Мир становится проще, стоит лишь избавиться от эмоций как от ненужного балласта. Так было многие годы.
Этой ночью ему впервые за долгое время приснился сон. Он видел свою семью, как они говорили с ним, шутили, совсем как в детстве. А затем кровь и тьма. И тот ужас, смешанный с яростью, когда он впервые убил. Горечь и бессилие от потери близких. Все эти чувства нахлынули разом, словно водные потоки после обрушения плотины.
После пробуждения Рагенбер не смог вспомнить лица своих родных, но сам по себе тот факт, что он видел сон, невольно наталкивал на мысли. В частности, на мысли о сегодняшнем представлении.
Он был здесь уже шестнадцать дней и успел поучаствовать в предыдущем шоу два дня назад. Его выступление было не таким эффектным, как выступление Евы неделей ранее. Он без труда победил своего противника за считанные минуты.
Чего следовало ожидать от сегодняшнего представления и кого на этот раз выставят на ринг? Возможно, Нарцисс, или кого-то из их новых приятелей. Вполне возможно, Еву. Трудно поверить, чтобы Квинт оставил свои попытки после одной-единственной неудачи. От него можно ожидать чего угодно. Например, что Еву будут выставлять на арену чаще остальных.
Рагенбер переживал за нее. Их судьбы были чем-то похожи. Обоих жизнь заставила быть жестче, чем хотелось бы, и обоим не суждено было снова зажить обычной жизнью. За те дни, что они с Евой провели вместе в Гнезде, на тренировках, он успел привязаться к ней. Ева решительная, целеустремленная, сильная, не такая как остальные. Даже Нарцисс при всех ее выдающихся способностях легко поддавалась внезапным порывам, слишком вспыльчивая и немного не в себе. Зато с Евой, как ему казалось, они достигли взаимопонимания. Она стала первым человеком, с которым хотелось говорить. Ее сарказм, тонкие замечания и глубокие познания в различных областях делали ее наилучшими собеседником для такого непростого человека как Рагенбер. Однако, встреться они при других обстоятельствах, скорее всего, даже не обратили бы друг на друга внимания.
Рагенбер отчужденно наблюдал за своими соседями по камере, как они пробуждаются, лениво обмениваются ничего не значащими фразами, тянутся за порцией утренней кормежки. Когда дежурный покинул блок, он без энтузиазма проглотил пару ложек каши, отставил миску и придвинулся к прутьям клетки с яблоком в руке.
-Эдельвейс, - позвал он, вытянув руку с яблоком так, чтобы можно было дотянуться из соседней камеры.
Ева взяла яблоко.
-Нет аппетита?
-Точно.
-Что-то случилось? - тихо спросила девушка. Остальные были поглощены приемом пищи и вряд ли бы стали обращать на их разговор внимание.
-Нет, ничего, - в своей обыкновенной манере ответил Рагенбер. - Просто подумал про нашего общего друга. Он вполне может что-нибудь устроить сегодня.
-О, ты беспокоишься обо мне? - с сарказмом заметила Ева. - Не волнуйся, я не боюсь выходить на арену.
-Знаю. Но ты не можешь быть уверенной в своей победе.
-Это жизнь, - чуть помедлив, глубокомысленно ответила Ева. - Никогда не знаешь, как все обернется.
Девушка захрустела яблоком, что можно было расценивать как окончание разговора. Рагенбер вернулся на свое место и обреченно взглянул на кашу. Есть совершенно не хотелось. Это безвкусное водянистое месиво, которое в насмешку называли едой, служило единственным источником питательных веществ для организма, так что пренебрегать им не стоило. Голодание чревато падениями в обморок в самый неподходящий момент. Рагенбер через силу запихнул в себя остатки и растянулся на тюфяке.
Вскоре по обычаю в блок зашел Констанс в сопровождении Аскима и группы стражей. Однако (удивительно) Констанс был в плохом настроении. Они остановились около дальней двери, продолжая ранее начатый спор. Аским о чем-то убежденно толковал, сопровождая свои слова жестами, а хозяин лишь угрюмо молчал и изредка качал головой.
-Так нельзя же, господин, - донесся приглушенный голос Аскима. - Это же нечестно. Нельзя так, же.
-Мне это тоже не нравится, поверь. Никому не позволено мной помыкать! Но… в этом случае я бессилен.
-Но можно же что-то сделать?
-Я ничего не могу сделать.
-Но…
-Все, разговор окончен, - резко прикрикнул Констанс и решительно отодвинул мужчину в сторону. Надзиратель побрел за ним, словно побитая собака.
Констанс не стал обходить все камеры со своим списком. Он остановился в центре и громко прочел имена:
-Аспера. Дворняга. Сова. Эдельвейс. Смерч. Всем ясно? Повторяю: Аспера, Дворняга, Сова, Эдельвейс, Смерч.
Он развернулся на каблуках и ушел, а его сбитые с толку стражи поспешили следом. Надзиратель, казалось, был удивлен не меньше таким странным поведением хозяина. Он покачал головой.
-Те, кто назвал господин Констанс, был готовился, скоро уже я вернулся за вашим.
Аским имел особенность путать слова больше обычного, когда волновался. Сейчас был как раз такой случай. Уходя, он как будто с сожалением взглянул на Еву. Может, это только показалось Рагенберу. В любом случае не приходилось сомневаться: все подстроено и у Евы снова будет серьезный противник.
Вскоре дежурный забрал посуду и практически сразу же за ним вошли Аским с охраной забрать участников представления. Блок погрузился в молчание. Когда все были собраны, Рагенбер поискал взглядом Еву. Она тоже смотрела на него. В общем потоке заключенных и стражей она наклонилась к нему и прошептала:
-Удачи. Не подведи меня.
Уголки ее рта поползли вверх в полуулыбке. Ей не было страшно, она не была растеряна. Она была готова. К победе. К смерти. Рагенбер в очередной раз подивился ее самообладанию и улыбнулся в ответ.
-Обязательно. И ты.
Их повели по коридору к специальной комнатке, где хранилось оружие и обмундирование. Рагенбер как и в прошлый раз выбрал для себя наиболее удобное оружие и защиту, похожие на те, что он использовал на службе. У простых солдат была простая защита: наручи, поножи и нагрудная пластина из промасленной кожи. В качестве оружия выбрал простой двуручный меч.
Пока он собирал снаряжение, краем глаза следил за Евой. Она выбрала, как и в прошлый раз, обоюдоострый меч, достаточно легкий, длиной чуть больше ее руки от плеча до кончиков пальцев. Спрятала в поножи кривой кинжал - больше оружия брать не разрешалось. Нагрудник и наручи крепились кожаными ремнями. Еве приходилось их максимально затягивать по своей миниатюрной фигуре. Также Рагенбер окинул взглядом и других участников. Один из них будет сегодня его противником. Мужчины выглядели суровыми, сосредоточенными. Никто из них не казался напуганным. Он заметил нескольких человек, поединки которых ему уже довелось повидать. Из них никто не мог с ним тягаться в мастерстве. Что же, посмотрим.
Молодой человек сначала был немного удивлен, когда Констанс назвал его кличку, ведь он участвовал в шоу два дня назад, хоть и не получил никаких травм. Но удивление быстро сменилось безразличием. Даже в бою он не входил в раж, сохраняя свою обычную невозмутимость. Что толку волноваться перед боем или во время него. Лишние эмоции - помеха для настоящего воина.