Я попыталась захлопнуть дверь перед его лицом, но он поймал ее и оттолкнул, шагнув вперед в мое личное пространство.
— МК, не будь глупой. Мы только хотим чтобы ты оставалась в безопасности. Кто-то буквально пытался убить тебя две недели назад, а сегодня кто-то взорвал машину, ранив шесть случайных студентов, только потому, что ты поцеловала Стила.
Я зарычала, мой взгляд был как кинжал.
— О, так теперь мой преследователь снова реален? Я думала, что все это лишь плод моего воображения. Призыв к вниманию, — мой голос был язвительным в своем сарказме, и зеленые глаза Коди стали грустными, как будто я причиняла ему боль без веской причины.
— Никто из нас в это не верит, детка. Твой отец просто манипулятивный ублюдок, который считает, что это нормально травить людей газом, чтобы добиться своего, — его голос был настолько искренним, что я почти поверила ему.
Вот только… тот разговор, который я подслушала, звучал так, будто это вовсе не дело рук моего отца. Это их рук дело. Арчера, Коди и Стила. Я не была настолько глупа, чтобы думать, что Арчер действовал в одиночку, не тогда, когда они втроем были плотнее воров.
Я просто встретила его взгляд и ожесточилась. Мне до смерти надоело, что меня принимают за дурочку. Надоели все их горы секретов, которыми они так не хотели делиться со мной. Слова Арчера, сказанные мне накануне вечером, эхом отдавались в моем мозгу и превращали мои внутренности в кислоту.
Потому что я не доверяю тебе, Мэдисон Кейт.
Относилось ли это и к Коди и Стилу? Сохраняли ли они свою тайну, потому что тоже не доверяли мне? Или это было сделано из преданности Арчеру?
— МК, — сказала Коди, на этот раз мягче. Умоляюще. — Детка, пожалуйста… Доверься нам, чтобы мы обеспечили твою безопасность?
Я насмехалась.
— Ты, наверное, правда думаешь, что я такая же глупая, как и мой отец. Иди к чертовой матери, Кодиак Джонс. Я тебя ненавижу. Снова.
На этот раз я сильно толкнула его в грудь, заставив его отвести руку от моей двери, чтобы я могла захлопнуть ее. Дрожащими пальцами я щёлкнула замком, затем отступила на несколько шагов, и слезы хлынули из моих глаз. Я хорошо держалась, сохраняя холодную ярость, но внутри меня все ломалось. Мои эмоции были разорваны в клочья, а грудь болела. Мне хотелось кричать, вырываться и причинять им боль, но угроза отца висела надо мной, как темное облако.
Это был даже не первый раз, когда он угрожал мне нависшей угрозой психиатрической экспертизы, и я знала, что у него есть друзья в совете директоров Ривервью Хайтс. Это была далеко не пустая угроза, это было точно, и ничто не пугало меня больше, чем стать узником собственного разума.
Поэтому я просто свернулась клубочком на своем новом ковре кремового цвета и заплакала.
Я понятия не имею, как долго я так пролежала, но в конце концов я взяла себя в руки переоделась и легла в постель. Глаза опухли, нос болел, когда я забралась под одеяло, и мне было не лучше, чем тогда, когда я захлопнула дверь перед лицом Коди. Как бы ни было хорошо иногда просто выплакаться, это мало помогло решить мои проблемы. Но это была проблема будущей МК.
В МОИХ СНАХ БЫЛИ ПРИЗРАКИ, как и каждую ночь после Хэллоуина, но на этот раз все было по-другому. Хуже. Вместо крови и насилия, к которым я уже начала привыкать каждую ночь, на этот раз мне снилось, что я заперта в крошечной белой комнате без двери, без окон – без выхода вообще.
Я проснулась с криком, вся в холодном поту, только от того, что рядом со мной провалился матрас и сильные руки заключили меня в крепкие объятия.
— Уходи, — пробормотала я с полным отсутствием убежденности, — Ты мне здесь на хрен не нужен.
Ложь.
Пальцы провели по моим волосам и по спине, разминая напряженные мышцы возле позвоночника, и я плотнее прижалась к его твердой груди. Он был таким чертовски теплым, как будто я обнимала огромную бутылку с горячей водой.
— Да, это так, — ответил Арчер мрачным шепотом.
Слезы выдавливались из-за моих закрытых век, стекали по моему лицу и попадали на его кожу, а моя душа кричала от боли.
— Я так чертовски тебя ненавижу, — прошептала я, но все же обвила руками его тело, прижимаясь к нему крепче, чем Роуз к проклятой двери после того, как Титаник затонул.
Арчер выдохнул длинный вздох, его сердце билось под моим ухом.
— Не так сильно, как я тебя ненавижу, Кейт, — его голос был настолько тихим, что я сомневалась, что мне вообще суждено его услышать, но мой пульс, тем не менее, учащенно бился. Он никогда не называл меня так раньше. Это было так… интимно. — Не так сильно, как я ненавижу себя.
Я никак не отреагировала. Я была уверена, что он не собирался говорить это вслух, и, честно говоря, у меня не было сил спорить с ним посреди этой чертовой ночи. Вместо этого я позволила его ровному сердцебиению и теплым объятиям погрузить меня в глубокий сон без сновидений.