Ну и денек.
Без колебаний Том протягивает свой сотовый.
— Вы можете передать предупреждение мистеру Адисе?
— Я могу попробовать. Но у меня есть предчувствие, что все станет намного хуже, прежде чем станет лучше.
Глава 8
Оказалось, что в представлении Хелен безопасный дом — это большой, отремонтированный коттедж в английском стиле, расположенный на огромном участке земли на берегу реки Гудзон. Он не грязный, просто немного пыльный. Как будто здесь уже давно никого не было.
В подвале есть операционная комната. Много компьютеров и прочего. Это единственная комната в этом месте, которая явно получала постоянное внимание и уборку. Пыли нет, а техника выглядит так, словно только что сошла с полок. Там также есть большой шкаф для хранения оружия и система безопасности, которая может соперничать с системой швейцарского банка. Эта женщина, очевидно, готова практически ко всему.
Медведь сидит за одной из консолей и стучит по клавиатуре.
— Лиса и Ворона уже в пути. Расчетное время прибытия Лисы составляет полтора часа. Ворон будет позже.
Неудивительно.
Солнце уже восходит, так как нам потребовалась целая вечность, чтобы добраться сюда, Медведь держался подальше от главных дорог. Никому не удалось бы проследить за нами. Хотя мы и раньше так думали и были неприятно удивлены. В конце концов, дорожные камеры могли бы следить за нами по крайней мере полпути. А машина Хелен — Роллс-ройс. Очень приметный.
Том достает из шкафчика коллекцию оружия и раскладывает его на столе. Гарнитуру ночного видения. Полностью автоматические винтовки. Тут есть все. Даже Генри был бы впечатлен.
— Я могу вызвать подкрепление из охранной фирмы, которой пользуюсь, — говорит Хелен, наблюдая за экраном через плечо Медведя.
Том качает головой.
— Мы не знаем, до кого добрался Арчер, за исключением того, что он, вероятно, уже однажды проник в группу. Скорпион и ее люди были осведомлены о Ваших передвижениях и деталях безопасности, Хелен. Я бы поставил на это свою жизнь. Они точно знали, когда и где атаковать, чтобы получить наилучший шанс вывести Вас из игры. Если бы мы с Медведем не появились, Вы были бы мертвы.
— Хорошо. Я собираюсь отдохнуть, пока у меня есть такая возможность. Предупреждайте меня о любых изменениях.
— Да, мэм.
Хелен поднималась по лестнице, как королева, с высоко поднятой головой. Ни малейшего признака беспокойства, несмотря на недавнее покушение. Тем временем я сижу на стуле в стороне и мысленно перебираю слова песен, написанных несколько десятилетий назад. Потому что я бы предпочла думать о Дженис Джоплин и ее потрясающей внешности, чем о смерти в целом или о том, что я скоро умру. В основном это отвлекает мой разум от того, о чем лучше не думать. Например, о трупах, крови и мозгах на стене. О том, как я убиваю. Об удивленном взгляде Барсука. О белых розах с красными крапинками.
Может быть, я в шоке. Мне холодно, и реальный мир кажется далеким. Как будто в любой момент я могу проснуться от этого ужасного сна.
— Детка. — Том протягивает руку. — Пойдем наверх, ты приляжешь. Какое-то время ничего не произойдет.
Я беру его за руку, позволяя ему вытащить меня из кресла и повести наверх. Здесь обои в клетку и массивная коричневая кожаная мебель. Кухонные шкафы из орехового дерева и приборы из нержавеющей стали.
— Ты голодна? — спрашивает Том. — Там нет ничего свежего, но морозильник, по-видимому, забит полуфабрикатами.
От одной мысли о еде у меня скручивает живот.
— Нет. Спасибо.
Том ведет меня в ближайшую комнату, спальню коричневого цвета с большой двуспальной кроватью, застеленной простынями цвета лесной зелени. Занавески задернуты, чтобы защитить от утреннего света. Как и во всем остальном доме, в комнате лишь немного пыльно. Думаю, уборщица приходит раз в месяц или около того. Возможно, она платит людям через подставную компанию, чтобы никто не знал, на кого они на самом деле работают. Не то чтобы все это имело какое-то особое значение.
На данный момент мы в безопасности. Я должна чувствовать себя в безопасности. На какое-то время я могу вздохнуть спокойно. Но у меня не получается. Я просто жду, когда нас постигнет следующая катастрофа. Что звучит так, как будто я не испытываю никакого уважения к способностям Тома. Хотя это неправда. Я просто…проклятье. Я не знаю, кто я такая. Я все еще чувствую, как пистолет дергается в моей руке, когда я нажимаю на спусковой крючок. Слышу звук пуль, попадающих в плоть и отскакивающих от металла. Как будто часть меня все еще стоит в том лифте, наблюдая, как весь ад вырывается на свободу.
К этой комнате примыкает ванная комната, что очень удобно, учитывая, какой выдалась моя ночь и в каком я беспорядке.
— Я могу просто…
— Давай избавим тебя от этой окровавленной одежды. — Том закрывает дверь и поворачивает замок. Он изучает мое лицо. Без сомнения, слишком бледная кожа с темными кругами под глазами. Это были трудные несколько дней.
Тяжелая выдалась ночка.
— Я убедила этого парня отвести меня в пентхаус, — говорю я. Просто хочу услышать это. Холодный суровый факт в этом деле. Я виновна. На моих руках кровь. —Кори. Его звали Кори. Он сделал мне одолжение.
— Ты понятия не имела о том, что там происходило. — Том опускается на колени у моих ног и развязывает шнурки на ботинках. — Иногда невинные люди оказываются втянутыми в плохие вещи. Если ты хочешь кого-то обвинить, обвиняй человека, который хладнокровно застрелил его. Сядь на кровать, детка.
Я делаю, как меня попросили.
— Я тоже стреляла. Я убила Барсука.
— Да. Но он был плохим человеком, которого нужно было застрелить. — Он стягивает ботинок, за ним следует носок. Затем переходит к другой ноге. — Ты защищала себя, Бетти. Он бы убил тебя. Он уже пытался убить нас раньше, сообщив наш адрес, чтобы установить бомбу в нашем доме.
— Мхм.
— Он был наемником, полностью готовым убивать невинных людей только за деньги. — Он приподнимает край моей футболки, коротко улыбаясь мне. — Руки вверх.
Подняв руки, я говорю:
— Не думаю, что кто-нибудь раздевал меня с тех пор, как я была ребенком.
— Я постоянно раздеваю тебя в своих мыслях, если это считается. Встань. — Он тянет меня за руку, и я позволяю ему поднять меня на ноги. Затем он расстегивает пуговицу и молнию на моих черных джинсах, стягивая их с моих ног. Ткань ниже колена жесткая от крови. Это такое облегчение — избавиться от них. — Подними ногу.
— Мне больше нечего надеть.
Мы оба игнорируем красно-коричневое пятно чужой крови на моей голени. Я стою там в нижнем белье, слишком ошеломленная, чтобы чувствовать себя незащищенной. Кроме того, он уже видел все это раньше.
— Я попрошу их постирать для тебя. Не волнуйся.
Затем он ведет меня в ванную, включает душ, пробует воду рукой. Никакие предыдущие любовники, да и вообще мужчины не заботились обо мне таким образом.
Неужели это любовь? Необходимость заботиться о своей избраннице? Желание быть рядом с ней?
Думаю, что да. По крайней мере, это должно быть близко к подобию чувства. Может быть, он не лгал о своих чувствах все это время. А может быть, я сейчас обманываю сама себя.
— Давай снимем это с тебя, — говорит он, протягивая руку, чтобы расстегнуть мой черный лифчик.
— Знаю, что у тебя есть работа, которую нужно сделать, но не мог бы ты остаться со мной ненадолго? — я сжимаю в руках его футболку, нуждаясь в контакте. Прямо сейчас он гораздо лучше контролирует ситуацию, чем я. Я раскручиваюсь по спирали. Свободное падение.
— Конечно.
— Спасибо. Я просто... я не знаю.
Он ничего не говорит, но понимающе кивает.
Как только мое нижнее белье исчезает, он срывает с себя футболку, снимает носки с ботинок. Он раздевается гораздо быстрее, чем я. Еще один из его полезных навыков. Он берет меня за руку и возвращается в душ, вода скользит по его коже.
— Заходи сюда, чтобы тебе не было холодно.
Брызги воды немного пробуждают меня, возвращают немного к жизни.
Как получилось, что я убила кого-то, но чувствую, что умерла часть меня?
Может быть, умерла частичка моей невинности. Я уже не совсем уверена, хороший ли я человек. Или, может быть, я из тех, кто, когда на меня давят, может пойти на крайности, которые и представить себе не мог. Может убить кого-то, кто не является незнакомцем. Может пересечь границы дозволенного и дать отпор. Может быть, хорошее и плохое не так очевидны, как я думала.