Я не шутила, когда сказала Тому, что серьезно отношусь к безопасности. И его, и моей.
Скорпион поворачивается ко мне, попутно делая еще один выстрел. И я клянусь, пуля так близко, что я чувствую, как она пролетает мимо. Близко, но недостаточно близко.
Теперь кто-то другой стреляет в Скорпиона, заставляя ее укрыться за ближайшим баром. У меня звенит в ушах от всего этого шума, люди в панике пытаются вернуться в дом.
Вот тебе и наша прекрасная свадьба.
Поскольку все убегают или скрываются, мой обзор свободен. Я достаю пистолет и прицеливаюсь, руки не дрожат. Другое дело, что улучшилась практика. Этот маленький пистолет я часто брала с собой в тир. У меня уверенная хватка.
Тем временем Скорпион так занята беспокойством о Вороне и Лисе, что не замечает меня. Не думает, что я представляю для нее опасность. Пока нет. И в следующий раз, когда она появляется над верхней частью бара, чтобы открыть ответный огонь, я стреляю.
Красные брызги падают на раздвижную стеклянную дверь позади нее, и ее тело откидывается назад. Лиса просто поворачивается ко мне и кивает. Ворон осторожно приближается к позиции Скорпиона, наклоняясь, чтобы проверить тело. Но она мертва. Нужно быть чертовски везучей, чтобы получить удар в голову и остаться в живых.
— Хорошо. Вау. Это было неожиданно. — Я расслабляю плечи и опускаю пистолет. — Том?
Его тело распростерто на террасе у моих ног.
Мое сердце останавливается. Я клянусь. Но потом он моргает.
О, слава Богу, все еще жив.
— Том! — я ахаю.
— Вызовите скорую помощь! — кричит кто-то.
Стоя на коленях рядом с ним, я откидываю его пиджак. Так много крови впиталось в тонкий хлопок его рубашки, но пуля не попала ни в область сердца, ни в легкие. По крайней мере, кажется, что рана немного ниже и сбоку. Я задираю его рубашку, пытаясь получше рассмотреть рану.
Пуля попала ему в спину под углом и вышла чуть ниже ребер. Я использую свою большую дурацкую юбку с оборками, чтобы надавить на входную и выходную раны, чтобы попытаться замедлить кровотечение. Все, что я вижу и чувствую, — это его кровь, которая пугающе быстро растекается по белому хлопку. Это ужасно.
Лицо Тома бледное.
—Эй. Детка. Ты в порядке?
— Да, и ты тоже.
— Неужели? Потому что я чувствую себя полным дерьмом, как будто в меня только что выстрелили.
— Как ты можешь сейчас шутить? — мое горло сжимается, но я не собираюсь плакать.
— Я все еще жив. Почему бы не пошутить?
— Скорпион мертва. — Лиса стоит рядом с пистолетом в руке. — Похоже, она работала одна.
— Никто из гражданских не пострадал, но, Бетти, у тебя все платье в крови, — говорит Ворон. — Ты уверена, что тебя не подстрелили?
Я качаю головой.
— Это кровь Тома, а не моя. Где скорая?
— Уже в пути, — сообщает Медведь. — Жаль, что она прошла мимо нас.
— Это не твоя вина. Это же я сказал тебе, что не хочу запугивать наших свадебных гостей полным наблюдением и охраной. — Том морщится от боли. — Ну, это отстой.
— Удивительно хорошая стрельба, Бетти, — говорит Лиса. По крайней мере, никто в зоопарке, похоже, не был слишком впечатлен или встревожен раной Тома. В этом есть позитив. — На минуту подумала, что она выстрелила в тебя. Пара сантиметров, и ты, возможно, истекала бы кровью на полу рядом со своим женихом. Какая была бы свадьба!
— Она и тебя держала на прицеле? — спрашивает меня Том сквозь стиснутые зубы. — Я думал, что она охотилась только за мной.
— Это не имеет значения. Она в меня не попала, — говорю я. — Все кончено.
Том не выглядит умиротворенным.
— Думаю, вы ей не очень нравились, раз она взяла на себя такую самоубийственную миссию. — Лиса продолжает внимательно разглядывать толпу, держа пистолет наготове. — Она должна была знать, что мы все будем здесь.
— Да, но она также знала, что все равно мертва. Это был только вопрос времени, когда она оступится, и мы отомстим за Хелен. Вероятно, она чувствовала, что ей нечего терять, — говорит Медведь. — Лиса, у тебя все под контролем?
— Конечно.
— Хорошо. Я собираюсь пойти проверить периметр. Продолжай давить на рану, Бетти, и постарайся не волноваться. Я знаю, это выглядит плохо, но с ним все будет в порядке. — Медведь уходит, не дожидаясь ответа.
На мгновение все замолкают. Том просто лежит там, истекая кровью, с нахмуренными бровями. Пока я пытаюсь успокоить дыхание и оправиться от того, что кажется опасным, как сердечный приступ.
— В этом и заключается проблема перехода на гражданскую службу, — говорит Лиса. — Расслабленная, нормальная жизнь может быть столь же опасной для твоего здоровья. Ожидание, что все твои старые враги забыли тебя.
— Ты не помогаешь, — говорю я напряженным голосом.
— Лиса права. Этого никогда не должно было случиться, — говорит Том. — Если бы это была не Скорпион, это могло быть любое количество других скелетов из моего шкафа. Мое присутствие здесь превратило твою спину в мишень. Мне очень жаль, детка.
— Не за что извиняться. Это не твоя вина.
— Тебе снова пришлось убить. Из-за меня.
— Да, но ее нужно было убить.
Он улыбается этому, или, может быть, он просто морщится от боли.
— Не могу с этим поспорить.
Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но у меня ничего не получается. У меня трясутся руки, но я делаю, как сказано, и продолжаю давить. Кровотечение, кажется, замедлилось. По крайней мере, я на это надеюсь.
— В любом случае, теперь она мертва, так что все кончено. Мы можем продолжать жить своей жизнью.
Сейчас он выглядит очень бледным. Пугающе бледным. Он молчит. А затем шепот.
— Я люблю тебя.
— Где, черт возьми, скорая помощь? — кричу я.
Неподалеку Ворон занят тем, что что-то кричит нашим гостям. Такие вещи, как "все в порядке, отойдите, пожалуйста, и расчистите путь для персонала скорой медицинской помощи". Джен делает то же самое, бросая на меня обеспокоенные взгляды.
— Все будет хорошо, — повторяю я снова.
Но никто не отвечает.
***
Больничный кофе — пожалуй, самый худший. Это непреложный факт. Как и ожидание, Тома из операционной. Я сижу в приемной в своем окровавленном свадебном платье и смотрю, как бегут часы на настенных часах. Джен и Ворон некоторое время назад принесли нам всем немного еды. Но я не голодна. Мама и папа сидят по обе стороны от меня, стараясь поддержать.
Я ехала в машине скорой помощи вместе с Томом, хотя, как только мы попали в отделение неотложной помощи, его увезли в операционную. Ничто из того, что я сказала, не имело никакого значения. Мне не разрешили быть с ним. Затем мы начали ждать. Никто из врачей или медсестер мне ничего не сказал. На каком-то этапе Медведь и Лиса исчезли. Кто знает, что они делают? На самом деле нельзя их винить. Не похоже, что, сидя здесь, можно чего-то добиться.
Когда полиция прибыла в больницу, чтобы получить от меня показания, Ворон и женщина в гладком сером костюме разобрались с ними. Кто-то похожий, без сомнения, находится в доме, разбираясь там со всякими неудобными типами из правоохранительных органов. Очевидно, что организация привыкла справляться с трудными ситуациями. Потому что у здешних детективов даже не было возможности задать мне какие-либо вопросы. Джен восприняла это как нечто само собой разумеющееся. Но мама и папа были немного сбиты с толку. Как правило, когда кто-то открывает стрельбу на свадьбе и стреляет в жениха, можно предположить, что будет проведено тщательное полицейское расследование. Что заявления будут взяты у всех присутствующих. Ну что ж. Том может придумать, что сказать им позже. Он хорош в этом деле.
— Уверена, с ним все будет в порядке, — говорит мама, сжимая мою руку.
У меня до сих пор кровь под ногтями. Кровь Тома. Даже после мытья рук, пока кожа не сморщилась, она все еще там. Видна даже под моим нежно-розовым французским маникюром. Вот тебе и самый счастливый день в моей жизни.
Не поймите меня неправильно, меня совершенно не волнует, что мы не связаны юридически или что вечеринка была прервана. Меня даже не волнует, что мы так и не смогли воспользоваться цветочной пушкой или съесть торт. Я просто хочу его увидеть. Знать, что с ним все в порядке. Тогда я снова смогу нормально дышать.
— Постарайся не волноваться, дорогая, — присоединяется папа. — Ему обеспечен наилучший возможный уход. Ты уверена, что не хочешь чего-нибудь поесть?
— Нет. Спасибо. — Они хотят как лучше. Но пять часов.
Пять гребаных часов. Почему это заняло так много времени? Медведь сказал, что с ним все будет в порядке. Он так сказал.