— Неужели нормальные люди действительно готовятся к зомби-апокалипсису? Вот в чем вопрос...
— Реалити-шоу говорит «да».
Он издает низкий жужжащий звук.
— Отвечая на твой вопрос, у меня есть оперативная сумка. Но есть несколько вещей, которые я всегда ношу с собой на всякий случай.
— Например?
На его лице появляется страдальческое выражение. Информация - ценный товар в его мире, и вот я заставляю его отдать ее без всякой оплаты. Мне почти жаль этого парня.
— Лезвие бритвы, ключ от наручников, заколка для волос...Все это я всегда ношу с собой.
— Почему заколка? Аварийная ситуация с волосами?
— Конечно, ее можно использовать для этого. Хотя я склонен применять ее больше для того, чтобы избавиться от стяжек.
— Хм. Знаю, что ты любишь свою мужскую сумку, но я никогда не видела тебя ни с одной из этих вещей.
— Это потому, что они спрятаны в моей одежде, в подоле футболке или брюк, в язычке ботинка, в ремне и так далее. Не зря наши операции называют тайными.
Я качаю головой.
— Ух ты. Твой мир странный.
— Понимаю, как тебе это может показаться. Но это почти все, что я когда-либо знал.
Интересно.
— Думаю, что можно акклиматизироваться ко всему, если у тебя будет достаточно времени.
— Полагаю, что так.
Ранее мы остановились и поменяли наши номерные знаки на другие, хранившиеся на заднем сиденье внедорожника, что немного затрудняло любому, кто слышал о сцене на заправке, выследить нас. Моя задница болит от долгого сидения в машине. Но, по крайней мере, я все еще цела и невредима.
Где-то в глуши мы свернули с шоссе. Теперь мы направлялись в холмы и дикую местность, и я не знаю, куда именно.
— Ты собираешься убить меня и бросить мое тело здесь, среди всего этого природного великолепия?
— Не планировал этого.
— О, хорошо. Погоди, у тебя есть еще какие-нибудь невесты или семьи, о которых мне следует знать? — Я хмурюсь. Не очень приятная мысль. Все и так достаточно запутанно. — Есть?
— Конечно, нет.
Я прищуриваюсь, глядя на него.
— Я говорю правду, — говорит он, слегка обиженный тем, что его допрашивают. Думаю, он не привык к этому от меня. Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. — Во всяком случае, я даже не смог удержать тебя надолго. Как, черт возьми, мне удалось бы встречаться и с другими? Отношения, настоящие или нет, очевидно, не являются моей сильной стороной.
— Но у тебя ведь были подружки до меня, верно?
На этот раз он смотрит на меня долгим взглядом. Достаточно долгим, чтобы заставить меня беспокоиться о том, что мы съедем с дороги и врежемся в дерево. Но мы этого не делаем. Несмотря на всю свою бесполезность в качестве бойфренда, он феноменально управляет автомобилем.
— Нет, — наконец отвечает он. — Не было.
— Бойфренды?
— Их тоже не было.
Мои брови поднимаются. Я чувствую, как они медленно приближаются к линии роста волос, готовые исчезнуть в любой момент.
— Как правило, я делал все возможное, чтобы меня не застрелили, не зарезали и не взорвали дома и за границей. Мои приоритеты были в другом, — говорит он. — В старших классах у меня не было подходящего пространства в голове, и у меня не было времени на отношения, как только я поступил на службу, работа заставляла меня быть занятым и в движении.
— Но ты устал от того, что тебе не к кому возвращаться домой.
Он кивает.
— Именно об этом я и говорил.
— Думаю, это у нас общее. Удивительно, не правда ли? У нас есть этот современный мир, где мы все так связаны, и все же мы все еще так одиноки. — Социальные сети счастья не приносят. Это я уже знаю. — Но разве тебе не хотелось с кем-нибудь по-настоящему поговорить? Вместо того, чтобы просто двигаться на автопилоте?
— Не думаю, что рассказывать кому-то, что ты крадешь, лжешь и убиваешь ради жизни, будет хорошо на первом свидании.
— Да, но мы собирались пожениться. Это немного за пределами территории первого свидания, Том.
Он вздыхает.
— Я пытался защитить тебя.
За окном мелькают секвойи.
— Если у тебя нет честности в отношениях, то что, черт возьми, у тебя остается? Все это было не более чем ложью.
— Ложь, которая спасла тебя.
— Только этого не произошло, не так ли?
Он передергивает плечами, хрустит шеей.
— Мне трудно поверить, что у тебя никогда не было романтических отношений. Разве ты не предпринял хотя бы предварительные приготовления? Водил кого-то на свидание? — спрашиваю я. — Не как часть работы, а просто для компании?
— Выпить или еще чего-нибудь? Конечно.
Удивительно. Этот мужчина просто настоящий романтик.
Я постукиваю пальцами по бедрам, глубоко задумавшись.
— Но разве тебя не обучали соблазнению и чему-то подобному? Как заставить людей дать тебе то, что ты хочешь, в ходе осуществления твоих гнусных и коварных планов?
— Да.
— Тогда как же ты так запутался в нас?
Между его темными бровями появляется маленькая морщинка.
— Я все еще пытаюсь это выяснить.
— Может быть, я просто была слишком требовательна к тебе. Или, может быть, ты неправильно меня понял и сыграл не того персонажа.
— Может и так, — соглашается он.
— Такое случается с большими девочками. — Я откидываю голову назад, глядя на все вышеупомянутое природное великолепие. — Люди склонны думать, что мы с радостью возьмем объедки.
Он бросает на меня взгляд, но ничего не говорит.
По кажущейся бесконечной извилистой тропинке мы подъезжаем к ветхой деревянной хижине. Все еще где-то в северной Калифорнии. Земля грязная, местами лужи, а в воздухе пахнет зеленью, похожей на мох, который я использую на работе. Наверное, в последнее время много шел дождь. Деревья оживают самыми красивыми яркими осенними красками, а сама хижина наполовину покрыта паутиной, грязью и разросшимися виноградными лозами. Одно из окон разбито вдребезги, а на крыльце стоит сломанное кресло-качалка. Это похоже на что-то из фильма ужасов. С призраками и другими разнообразными монстрами, скрывающимися в подвале. Серийными убийцами, прячущимися в спальне. Что-то в этом роде. Даже мягкий туманный послеполуденный свет не может улучшить это.
— Думаю, никому не придет в голову искать нас здесь, — говорю я.
— Пошли. — Он достает из багажника мою сумку и перекидывает ее через плечо. — Урок номер один: никогда не верь своим глазам.
Обойдя хижину, он направляется прямо к развалившемуся дровяному сараю или что там у него сбоку. Он прислонен к первоначальному строению под странным углом, дверь висит почти на волоске, насколько я могу видеть. Но он просто сказал, чтобы я не верила своим глазам. Дверь зловеще скрипит, и Том входит в темный сырой сарай.
Я, однако, колеблюсь.
— Мы идем туда? Думаю, что если ты собираешься убить меня, то я бы предпочла, чтобы это произошло здесь. Пусть последним, что я увижу, будет голубое небо, бабочки и тому подобные прелести.
Он хватает меня за руку и тянет за собой. Дверь закрывается и со щелчком встает на место. А потом мы ждем.
— Чего же мы ждем? — почему-то шепчу я.
— Увидишь.
Где-то между тридцатью секундами и вечностью спустя я спрашиваю:
— Ты уверен в этом?
— Да, — рычит Том. — Генри, перестань дурачиться и впусти нас.
В этот момент задняя стенка сарая распахивается, открывая вид на металлическую лестницу, ведущую под землю. Маленькие белые огоньки встроены в бетонную стену.
Настоящий подземный бункер. Святой ад.
Сумасшедший владелец-выживальщик, о котором идет речь, сидит внизу среди длинных рабочих столов, нагруженных компьютерами, разнообразным оружием и боеприпасами. Думала, что такие люди существуют только на канале «Дискавери», но он настоящий, лет пятидесяти или около того, с серебристыми волосами и очками для чтения на кончике носа.
— Не ожидал тебя увидеть.
— Это срочно, — говорит Том. — Это моя невеста, Бетти.
У Генри отвисает челюсть.
— Ты женишься? Ты?
— Нет, — отвечаю я, в то время как Том отвечает:
— Да.
Мужчина озадаченно смотрит между нами.
— Мы все еще прорабатываем некоторые вопросы. — Солидный компромисс со стороны Тома. Вроде того. — Она останется здесь с тобой на некоторое время.
— Это как-то связано с тем, что твою подругу убили в Праге? — спрашивает Генри, скрестив руки на груди.
Том только моргает.
— Новости распространяются быстро. Да, это как-то связано с этим.
— Я так и думал. Ну ладно, парень. Что тебе нужно?
— Материалы.
Генри свистит сквозь зубы.
— Это тебе дорого обойдется.
— Я в курсе. Также понадобится хакер. Лучший, кого ты можешь найти.