Он отпустил мою руку и оттолкнул меня прочь. Я чуть не упала. Он поднялся на ноги и вышел из комнаты, в которой я когда-то была счастлива. Его злость чувствовалась даже в шагах, пока он уходил из комнаты.
Он ушел.
Но он вернется. Брэдли никогда не оставит меня.
Ведь так?
Я не верила самой себе.
Глава 6
Прошлое
Четыре месяца назад
Я сидела под солнцем и ощущала тепло по всему телу. Это был хороший день.
Такой далекий.
Мама с Рози уехали задолго до того, как я проснулась. Поэтому два часа я была предоставлена самой себе. Завершилось все походом в школу, что заняло почти час, но это было не страшно.
Это было гораздо лучше, чем мое привычное утро, с язвительными комментариями и открытыми насмешками. Я потратила больше времени на укладку волос, уложив их так, что они красиво спадали на плечи.
Я тщательно выбрала наряд. Приодевшись, я перестала чувствовать себя уродливой Норой Гилберт. Я чувствовала кем-то, кто лучше. Кем-то, кто красивее. Кем-то, кого полюбят другие.
Я замаскировала шрам над губой и тщательно смыла макияж. Я потерла скрабом лицо, пока оно не стало красным и блестящим. Я устала скрывать. Устала прятаться.
Какой в этом смысл?
Когда я пришла в кампус, Брэдли уже ждал меня там. После того, как закончился наш разговор в сарае, я не была уверена, что увижу его. Хотя следовало думать о нем лучше, ведь я всегда могу на него положиться.
Моя постоянная.
Мой Брэдли.
И между нами все вроде бы было нормально. Мы не разговаривали, но он проводил меня в класс. Отсутствие разговора — было лучшее из того, что он мог предложить.
Сейчас я сидела с Марин. Под ее деревом, слушая ее музыку. Некоторые люди подтягивались к ней, чтобы послушать, и с каждым она была мила и любезна.
Но большую часть внимания она уделяла мне.
Я не понимала, откуда исходит эта потребность быть рядом с ней. Это было на инстинктивном уровне. Чувствовала нутром. Но это все перекрывало. От этого я не видела и не слышала ничего, что не было связано с Марин Дигби.
— Сегодня у тебя голубые глаза, — пробормотала Марин, одаривая меня улыбкой. Я проживала день за днем в ожидании этих улыбок.
Стесняясь, я наклонила голову.
— Иногда цвет меняется. Обычно это зависит от настроения, — сказала я ей.
Марин провела пальцам по струнам гитары.
— И что голубой цвет глаз говорит о твоем настроении?
Я посмотрела на нее из-под ресниц.
— Это значит, что я взволнована. Счастлива. Довольна.
Марин продолжала улыбаться. Как бы мне хотелось, чтобы она уделила мне столько же внимания, сколько гитаре. Я понимала, как это глупо ревновать к неодушевленному предмету, но ничего не могла с собой поделать.
Мне хотелось разломать этот блестящий кусок дерева, на тысячи крошечных кусочков.
— Я наигрывала несколько мелодий, но затрудняюсь сказать, звучат они глупо или нет, — сказала Марин, меняя тему разговора. На каждом пальце у нее было серебряное кольцо. На запястьях были блестящие браслеты, которые сверкали на солнце.
— Сомневаюсь, что они звучат глупо. Я уверена, что они потрясающие! — рассмеялась я, прислоняясь к стволу дерева, поджав под себя ноги. Волосы я заколола заколкой, и чувствовала себя хорошо. Очень хорошо. Никакого макияжа. Не скрываясь за волосами. Я не боялась, что кто—то меня заметит.
Я была здесь. Я была настоящей.
Я была Норой Гилберт.
Марин выпучила глаза.
— Ты всегда так говоришь, Нора, — добродушно усмехнулась она.
Я сорвала травинку и скрутила ее между пальцев.
— Я так говорю, потому что это правда.
Марин легонько толкнула меня ногой, и по всему телу я ощутила покалывание.
— Ты хорошо влияешь на мою самооценку, ты знала об этом?
Я прикусила травинку.
— Мне нравится создавать вокруг тебя хорошую атмосферу, — нежно сказала я. Взгляд был прикован к ее губам. Ее волосам. Ее шее.
Марин покраснела и отвернулась. Что-то странное сегодня происходило между нами. Мне нравилось это. Было какое-то напряжение. Как напряжение в воздухе перед грозой. Было предвкушение и осознание.
Я выплюнула травинку и приблизилась поближе. Марин снова была сфокусирована на гитаре, и я почувствовала, словно мы в нашем личном пузыре.
— Мне бы хотелось кое-что тебе показать. Пойдешь со мной? — спросила я ее. Марин продолжила играть, ее темные волосы прикрывали лицо. В этот раз она пряталась. Мне нравилось видеть ее такой.
Раздраженная тем, что не могу видеть ее, я наклонилась и убрала ей волосы.
— Пойдешь, Марин? — повторила я.
Марин прекратила играть и прижала ладонь к струнам. Она прикусила нижнюю губу, взгляд был рассеянным.
— Куда ты хочешь пойти? — спросила она.
Я наклонилась поближе, наши руки соприкоснулись.
— В место, которое действительно важно для меня. Только Брэдли знает о нем. Но мне бы хотелось разделить это с тобой.
Марин посмотрела на меня, и мое сердцебиение ускорилось. Она была так прекрасна. Смотреть на нее было немного больно. Я глубоко вздохнула, задерживая ее запах в легких.
— Почему ты хочешь разделить его со мной? Что ты думаешь, здесь происходит? — спросила она, нехарактерно резко для нее.
Я сжала прядь ее волос между пальцами, восхищенная их мягкостью. Мне нравилась их темно-каштановая шелковистая структура. Интересно, как бы я выглядела с темными длинными волосами? Я была бы такой же красивой?
— Нора, остановись, — пробормотала Марин, отклоняясь назад. У меня живот скрутило в узел. Я испугалась, что переступила черту. Я всегда чувствовала, словно хожу по яичной скорлупе, боясь надавить слишком сильно. Но я боялась, что если не расскажу о своих чувствах сейчас, то она никогда не узнает. А Марин должна была знать.
Моя любовь к ней подпитывалась страхом. Горячило кровь и будоражило сердце. Я боялась того, как сильно желала ее. И как далеко она отталкивала меня от себя.
Почему она всегда меня отталкивает? Я знала, что она заботится обо мне. Мы словно были втянуты во что-то необходимое. Разве она не осознает это? Разве не знает, как важна эта связь между нами?
Что я должна сделать, чтобы она заметила?
— Разве тебе не хочется пойти со мной? — взмолилась я. Я слышала молящие нотки в голосе. Я совсем отчаялась.
Казалось, что Марин борется сама с собой. Я не понимала почему. Между нами все просто. Мы идеально подходим друг другу.
— Знаешь, что я заметила в тебе, в день нашей встречи? — внезапно спросила Марин.
Я улыбнулась.
— Нет. Что? — с нетерпением спросила я.
Расскажи мне! Расскажи мне!
— Я увидела грустную девушку, скрывающую лицо. Ты делала это так настойчиво, что немного напугала меня. Но в тот момент ты меня заинтриговала. Ты понравилась мне. Такой, какая ты есть.
От ее слов все затрепетало от радости.
Я нравилась ей.
Такой, какая я была.
Марин одернула край моей рубашки, похожей на одну из тех, которые она носила. Мне нравилось, что мы, похоже, одеваемся. Я наслаждалась этой связью. Пусть вынужденной, но всегда присутствующей.