Я снова сажусь и провожу рукой по лицу, пытаясь разобраться во всем. Я все ещё ощущаю вкус ее губ, пальцы помнят ее волосы. Мои первые и последние вспышки нашего желания,
Она вытаскивает телефон из кармана и смотрит на него.
— Становится поздно. Вероятно, нам пора возвращаться.
— Да, — вздохнув, говорю я, поворачивая ключ. Как и прежде, машина заводится с первого раза.
Мы оба молчим во время поездки назад, напряжение между нами ослабевает и снова нарастает, словно мы продолжаем скитаться мыслями между чем-то чудесным и ужасным. Поцелуй был обеими из этих вещей.
Когда мы попадаем в город, у меня не так много времени, чтобы попрощаться с ней. Прежде чем я уйду, мне хотелось бы провести время в ее квартире, поговорить о том, что случилось. Я слишком боюсь оставлять невысказанные слова до понедельника. Время наедине, когда мы задумаемся о том, что произошло, может нанести ущерб любому из нас.
Я паркую машину на улице и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё. Мне хочется сказать ей, чтоб написала мне позже письмо, или даже смс. Просто дала знать, что она в порядке, что я не такой ужасный, каким себя считаю.
Я открываю рот, но она смотрит на меня в упор и говорит:
— Бригс, я влюблена в тебя.
Моя душа разрывается на части.
— Что? — шепчу я, едва веря своим ушам. Сердце бьется чертовски быстро.
Она кусает губы и кивает.
— Прости. Это правда. И я не собиралась вообще говорить тебе, но мне нечего терять, кроме недели работы, — она улыбается, как бы для себя. — Я люблю тебя.
Затем она выбирается из машины, хлопает дверью и бежит через улицу.
— Подожди! — зову я, но она не останавливается. И что тут скажешь?
Моя драгоценная правда о том, что я тоже люблю ее, принесет больше вреда, чем пользы.
Глава 11
БРИГС
Лондон
Наши дни
— Профессор МакГрегор? — приглушённый голос следует за стуком в дверь,
Я отрываюсь от работы раздражённый тем, что меня прервали. Впервые за многие годы я читаю свою рукопись, пытаясь вернуться к тому настрою, который позволит мне закончить книгу. Встреча с Наташей два дня назад подпитала мое творческое начало, как энергетическая батарейка, которую, наконец, зарядили, и я не хочу терять импульс, пока он у меня вообще есть.
Может быть, если я промолчу и не издам ни звука, они уйдут.
Кроме того, у меня такое чувство, что я знаю кто это.
— Есть кто? — голос звучит снова, и тот, кто за дверью пытается повернуть ручку.
Дверь поддаётся.
Черт.
Знал же, что следовало запереть дверь.
Мелисса просовывает голову.
— Я не вовремя?
Я строго смотрю на неё поверх очков для чтения.
— Вроде как, да.
Она улыбается, извиняясь.
— Мне жаль.
И все же заходит в комнату, подходя к моему столу, в руке стопка бумаг.
— У меня лишь парочка вопросов о проверке работ.
Я вздыхаю и быстро сжимаю переносицу. На самом деле, я не могу отказать ей, ведь она мой ассистент.
— Ладно, что за вопросы?
— Вы в порядке? — спрашивает она, наклоняя голову.
— Я в норме, — говорю ей. — Просто болит голова.
Просто хочу, чтоб ты ушла. Есть в Мелиссе что-то отталкивающее. Я просто не могу понять что именно. Возможно это из-за того, что она сказала мне держаться подальше от Наташи, а я не послушал. И, если мне повезёт снова увидеть Наташу, я собираюсь спросить ее, правда ли, что она попросила об этом Мелиссу. Что-то говорит мне, что нет, она этого не делала, не по тому, как она смотрела на меня в понедельник вечером.
Не поцеловать ее, было, безусловно, правильно.
И все же я ещё сожалею об этом.
— Что ж, — говорит она, присаживаясь на край моего стола, короткая юбка приподнимается, демонстрируя ноги. — Честно не знаю, что делать. Я никогда никому не ставила оценки. Не уверена, что такое хорошее эссе, а что такое плохое.
Я поднимаю бровь.
— Конечно же, вы знаете, что такое плохое эссе.
Она пожимает плечами.
Я объясняю:
— Смотрите, просто подумайте о своих эссе и оценках, которые вы за них получали. Выберите свою высшую оценку и работайте в обратном направлении. Если эти эссе не дотягивают, ставьте оценку ниже. Или, если вы заметили худшее эссе в куче, оцените его соответственно другим.
— Просто здесь так много власти, — она кладёт руку себе на грудь. — Если бы я захотела, то могла бы погубить жизни этих студентов. Полностью разрушить их.
Я хмуро смотрю на нее.
— Вы могли бы, но вы не будете. Они старшекурсники. Просто дети. К концу семестра вы получите лучшее представление о том, кто делает добро и кто в нем терпит неудачу, но сейчас вы должны указать им направление и дать надежду. Будьте как можно более конструктивной.
— Не думаете, я могла бы лучше оценить их работы, если бы лучше понимала, как мыслит ваш мозг?
Я саркастично улыбаюсь и стучу по голове.
— Поверьте мне, вы не захотите копаться в этом мозге.
— Вы будете удивлены, профессор Голубые глазки.
Все во мне замирает.
— Как вы меня назвали? — удается спросить мне, мой голос твердый.
— Вы же помните прозвище, которое вам дала Наташа, разве нет? — спрашивает она, звуча так невинно.
Я пытаюсь что-то сказать, и чем дольше молчу, тем более самодовольной она выглядит.
— Это довольно неуместно, — говорю ей. — Пожалуйста, не называйте меня так.
— Приносит плохие воспоминания, да?
Вспышка гнева загорается в груди.
— Вы сами сказали забыть ее. А это вряд ли поможет.
Она проводит пальцем по моему столу.
— О, не думаю, что вы когда-нибудь забудете ее, профессор МакГрегор. Я знаю, как выглядит влюбленный человек.
— Мелисса, — резко говорю я, — если это все, что вы хотели обсудить со мной, боюсь, я вынужден попросить вас уйти.
— Так попросите меня уйти.
Я киваю на дверь.
— Вон чертова дверь. Используйте ее. И в следующий раз, когда вам понадобится настоящая помощь с чем-то, не забудьте придерживаться темы вопроса. Вы можете помочь мне в моем классе, но это все, что вы делаете - помогаете. Я здесь - учитель, и я отвечаю за ваши оценки и ваше будущее. Не забывайте об этом.
Она поднимает брови.
— Вы мне угрожаете?
Я качаю головой, челюсть сжата.
— Пожалуйста, если это все, просто уйдите. У меня много работы.
Она прищуривается, глядя на меня, и спрыгивает со стола.
— Отлично. Я последний раз прошу своего учителя о помощи.
Она собирает свои бумаги и, хлопнув дверью, выходит из кабинета.
Я с облегчением вздыхаю.
Чертов гребаный ад. Какого хрена сейчас было?
Когда она пришла в первый раз, я списал это на сверхзаботу о подруге. Теперь не знаю, что и думать. Она или ненавидит меня или хочет забраться мне под кожу... или совсем противоположное. И она хочет забраться мне под кожу, определенно.
Хотел бы я поговорить с Наташей об этом. Я не разговаривал с ней с момента нашего свидания, или встречи, черт знает, что это было. Я много раз пытался написать ей письмо, но все продолжал стирать гребаный текст. Я не знаю, что сказать, не знаю, как выразить то, что именно хочу от нее. Я и сам не до конца понимаю.
Но я знаю, что мне необходимо снова увидеть ее.
И скоро.
Я принимаю решение и просто начинаю писать.
Наташа,
Я тут подумал, когда ты хочешь прийти и посмотреть мою собаку?
В последнее время он ведет себя хорошо, и я хотел бы воспользоваться этим.
Мне подходит любой вечер на этой неделе.