Я не могу быть этим одним процентом.
Не могу.
Это просто стресс, — говорю я себе, беря домашний тест на беременность в аптеке и идя в квартиру. — У тебя сильный стресс, ты не ешь, каждый вечер плачешь, пока не уснешь.
Все это правда.
Я полная развалина. Я едва ли хожу на занятия, а по вечерам едва справляюсь со своими бумагами. И даже не начинала писать диссертацию. Трудно делать что-то, кроме как барахтаться в озере боли. А иногда я не могу дышать, потому что в груди пустота и я плачу слишком сильно, чтобы почувствовать что-нибудь.
Все это происходит по ночам, и я знаю, Мелисса может услышать меня, но я так расстроена - так потеряна - что даже не могу скрывать эмоции, не могу молчать. Знаю, она наслаждается болью, слезами, тем, как моя предположительно идеальная жизнь была разрушена, и она поставила меня на место.
Но это не так, это не мое место.
Бригс был всем.
Так что да, это стресс, — говорю я себе еще раз, когда вхожу в ванную, благодарная за то, что Мелиссы нет дома, поэтому я могу сделать все спокойно. — Просто стресс.
Я делаю глубокий вдох, следую инструкции и писаю на палочку.
Смотрю на розовые полоски.
Проходят секунды.
Я молюсь, чтобы вторая полоска не появилась.
Но появляется одна.
А затем и вторая.
Две розовых полоски.
Положительный.
— Нет, — тихо вскрикиваю я. Быстро трясу палочку, словно это изменит результат.
Но он не меняется.
Бл*дь.
Я беременна.
Нет, — говорю себе. — Такие тесты так рано ничего не могут показать. Возьми другой.
Так и делаю. Бегу по кварталу и покупаю еще два.
Затем делаю все снова и результаты все те же.
Беременна.
Беременна.
Сомнений нет.
Теперь Мелисса дома, и я в панике. Мне нужно взять анализы из ванной, потому что я не смею выбрасывать их в мусор. Она увидит, а потом пойдет к Бригсу. Она подумает, что у нее есть доказательство того, что я не послушала ее.
Я закрываюсь в своей комнате, пряча тесты в мешок, и засовываю их под кровать, пока пытаюсь спланировать, что делать дальше. Мне нужен план.
Но у меня нет плана.
Как я могу планировать это?
Я сижу на кровати и пытаюсь думать, но моим сердцем управляют лишь эмоции.
Я беременна.
Ребенком Бригса.
Черт возьми.
Я полностью облажалась, потому что я не с Бригсом, потому что никогда не смогу быть с Бригсом, и я собираюсь пройти через все в одиночку. У меня нет семьи, на которую можно было бы положиться. Я не знаю, как смогу родить ребенка и все равно ходить в колледж. Даже не знаю, как я могу позволить себе ребенка.
Но потом... за дико бьющимся сердцем, предстоящей панической атакой, и ощущением полной гибели, есть что-то еще.
Что-то, что я никогда не думала, что чувствовала раньше.
Надежда.
Я всегда считала, что когда-нибудь, когда встречу подходящего человека, у меня будут дети, но, честно говоря, они никогда не были чем-то реальным. Может быть, потому, что у меня было такое дурацкое детство. Может быть, потому, что вся моя жизнь была связана с попыткой выбраться из всего этого. Я сосредоточилась на колледже, кино, на вещах, которые, как я думала, хотела. Даже отношения были чем-то, что я отодвинула в сторону.
Но это... даже если я останусь одна, это ребенок Бригса. Мужчины, которого я люблю больше всего на свете. Ребенок будет результатом любви двух людей, которые так сильно любили друг друга. Два человека, которые так сильно любили друг друга, что нашли друг друга снова, даже если против них весь мир.
Волна страха накрывает меня, та, которая говорит мне, насколько я не подготовлена, насколько тяжело будет справляться в одиночку, что я не знаю, что делаю.
Но потом я понимаю, как чертовски глупа.
Эгоистична, глупа и ужасно наивна.
Дело в том, что я не могу пройти через это в одиночку.
Даже если хотела бы, не могу.
Я должна сказать Бригсу.
Это идет вразрез со всем, что я намеревалась сделать, и это снова риск.
Но я не могу иметь ребенка, не сказав ему.
Он заслуживает знать.
Он должен знать.
Бригс потерял своего единственного ребенка.
Это его второй шанс.
Остаться в стороне... я не могу сделать это с ним. Не могу поступить так с собой. И не могу сделать подобное с ребёнком.
Я должна сказать ему.
Неважно, что говорит он, что думаю я, он должен знать.
Мое сердце трепещет от нетерпения и тепла при мысли о встрече с ним, но я должна сделать все правильно. Завтра я пойду в клинику и проведу тест у доктора, просто чтобы убедиться. Затем пойду в его кабинет и буду молиться, чтобы Мелисса не увидела меня.
Понятно, что я едва ли сплю. Ворочаюсь и кручусь всю ночь.
Эмоции переполняют меня.
Я размышляю о том, как отреагирует Бригс. Испугается ли он? Обрадуется?
Думаю о его работе. Потеряет ли он ее? Сохранит ли?
Я думаю о самой беременности, о том что я ничего не знаю, и какой потерянной буду.
Я так напугана.
И так напряжена.
Я испытываю миллионы разных чувств, и все же они все бурные и страстные.
Во мне растёт ребёнок Бригса.
Ещё слишком маленький.
Но уже имеющий такое огромное значение.
Это меняет... абсолютно все.
Глава 23
БРИГС
— Спасибо, Бригс, — с вежливой улыбкой говорит доктор Сара Шалмерс, заведующая кафедрой университета, когда я встаю со стула. — Мы рады, что ты рассказал нам все как есть.
Я наклоняюсь, чтобы пожать ей руку, надеясь, что моя ладонь сухая.
— Рад, что ты и Филипп смогли встретиться со мной, — говорю я, глядя на декана, Филиппа Бака. Как обычно, его выражение лица нейтральное, не намекающее ни на что.
— Скоро мы дадим тебе знать, что решили, — говорит Сара, и хотелось бы мне понять что-то по ее голосу, что дало бы мне ключ к моей судьбе. Но опять же, я все еще слеп.
Киваю им обоим и покидаю кабинет, рад убраться отсюда.
Это заняло много сил и несколько дней, чтобы, наконец, встретиться с заведующей кафедры и деканом, чтобы обсудить нашу с Наташей ситуацию. Мне повезло, что Сара - та, кто помогла мне устроиться сюда, дружит с дядей Кейра, Томми. Но декан - тот, кто организовал дело с последним профессором. Тем, которого я заменил. Тем, который был уволен за сексуальные домогательства. Не очень хорошо, что моя проблема касается аналогичной темы.
Но я сказал им правду, и это все, что я могу рассказать. Даже если мы с Наташей не будем снова вместе, такая страшная мысль причиняет мне невообразимую боль, я, по крайней мере, буду уверен, что сделал все, что мог.
Тем не менее, освобождение, это небольшое утешение в жизни без моей золотой девушки рядом.
Я направляюсь к своему кабинету, раздумывая, как долго они собираются совещаться. Сара сказала, что, хотя Наташа и не моя студентка, она студентка моего факультета, и я нахожусь в положении власти над ней, если она когда-либо придет в мой класс. Прямые отношения учитель-студент противоречат кодексу поведения из-за манипуляций с оценками и академической репутацией, и результат всегда таков, что профессор теряет работу. Мелисса была права. Но все остальное в каждом конкретном случае зависит от отношения студента и учителя. Тот факт, что мы с Наташей знали друг друга раньше, само по себе неплохо.
Тем не менее, звучит не очень многообещающе. Это редко позволительно и только в определенных обстоятельствах. Такого в принципе никогда не случалось в Королевском колледже. Я могу лишь надеяться, что то, что я пошел к ним и признал правду, может помочь им понять, насколько я искренен, сколько это для меня значит. Теперь я, по крайней мере, знаю, что они не собираются увольнять меня из-за моего признания. Но возможно ли, чтоб нам с Наташей разрешили быть вместе - другое дело.