— Поверь мне, Мэдисон Кейт, я бы изменил это, если бы мог, — слова отца прозвучали гораздо более угрожающе, чем обнадеживающе, и я подавила дрожь ужаса.
— А во-вторых, — продолжила я, игнорируя беспокойство, которое он только что вызвал во мне, — может быть, если бы ты не поселил в одном доме тех уродов, которые подставили меня в Ночь бунта, я бы не чувствовала необходимости выходить из себя. Более того, — я быстро вдохнула, — остальные так называемые «неприятности» благодаря чёртову преследователю, о котором ты так и не счел нужным сообщить мне. Значит, сегодняшний взрыв в кампусе? Это на твоей совести. Я получила удар ножом и чуть не умерла две недели назад? За убийство мамы? Это тоже.
Мой отец даже не вздрогнул. Единственной его реакцией было подергивание бровей.
— Если ты закончила свою истерику, Мэдисон Кейт, мы собираемся обсудить некоторые новые правила.
Я потеряла дар речи. Услышал ли он хоть одно слово из того, что я только что сказала?
— Арчер, Коди и Стил очень обеспокоены тем, что ты ведешь себя неадекватно, и что этот так называемый преследователь – просто твой новый крик о внимании, — его голос был настолько безвкусным, что с таким же успехом можно было говорить о чертовой погоде. Это становилось все лучше и лучше, черт возьми. — Я бы лично хотел, чтобы тебя поместили в Ривервью Хайтс для тщательного медицинского обследования, — я громко вздохнула, это была психиатрическая больница, — но Арчер, похоже, считает, что ты просто нуждаешься в более строгих правилах и границах здесь, дома.
Я перевела свой яростный взгляд на сводного брата и посмотрела на него как на абсолютную смерть. Я не питала иллюзий, что это не его бредни.
Коди и Стила просто потащили на дно вместе с тонущим кораблем.
— Какой альтруизм со стороны Арчера, — прорычала я. Он ничуть не выглядел виноватым или раскаивающимся. Стандартный гребаный Д'Ат.
— Вот что произойдет, Мэдисон Кейт, — продолжал мой отец.
— Ты не должна покидать этот дом без сопровождения одного из мальчиков. Ты будешь ходить на занятия и сразу возвращаться домой. Ты не будешь бегать с Бри, затевая бог знает какие шалости, и уж точно не будешь встречаться с этим хищным правонарушителем Далласом Муром.
— Это, должно быть, чертова шутка, — прошептала я в ужасе. — Должно быть, я все это выдумала. Может быть, сотрясение мозга было хуже, чем мне сказали.
— Сядь, — зашипел на меня Арчер, резко дергая меня за руку. Я даже не заметила, что встал со стула. Поэтому я упала обратно на свое место, как мешок с кирпичами.
Отец одарил меня холодной, недоброй улыбкой.
— Считай, что ты под домашним арестом, пока эти глупые выходки и фальшивые трюки с преследованием не прекратятся.
Я был ошеломленная до потери речи. Но потом... Нет. Ни за что. Я была взрослой женщиной, независимо от того, жила я в доме своего отца или нет. И никто не заставлял меня оставаться.
Сделав успокаивающий вдох, я отбросила свой гнев, возмущение и неверие. Мой отец плохо реагировал на эмоции, только на факты и логику.
— Я понимаю правила, которые ты установил, папа, — ответил я своим самым лучшим спокойным голосом, учитывая обстоятельства. — И, со всем уважением, иди на хуй.
Упс.
Но ущерб был нанесен, поэтому я пошла на попятную.
— Если таковы правила жизни под твоей крышей, то это легко исправить. Я не буду тут жить, — я отодвинула стул от стола и выдернула пальцы из хватки Арчера, только тогда осознав, что он не отпустил.
— Чериз, было приятно познакомиться с вами, но ваш вкус в отношении мужчин, откровенно говоря, ужасен. Я рекомендую внести некоторые изменения в вашу жизнь.
Натянуто улыбнувшись девушке моего отца, я крутанулась на пятках и вышла из столовой. Мой позвоночник был прямым, а подбородок высоко поднят. Пошли они все. Я выживу сама.
— Мэдисон Кейт Дэнверс, — прозвучал голос отца, и я вздрогнула. Как бы мне ни хотелось встать на ноги и уйти оттуда с гордо поднятой головой… старые привычки умерли. Я сделала паузу. — Если ты выйдешь из этого дома прямо сейчас, я признаю тебя недееспособной и против твоей воли помещу в Ривервью Хайтс.
Я медленно повернулась, с трудом веря в то, что слышу.
— Ты не можете этого сделать, — сказала я, качая головой. — Мне уже больше восемнадцати, я больше не под твоим контролем.
Мой отец выглядел совершенно невозмутимым, а парни – все трое, мать их, — были как проклятые статуи. Никто из них не смотрел на меня, когда мой отец лишал меня свободы.
— Я могу, и я это сделаю, — Сэмюэль Дэнверс достал свой телефон, угрожающе подняв его вверх. — Испытай меня, дочь. Несколько доз успокоительных и стабилизаторов настроения могут принести пользу твоей бунтарской натуре.
Я потеряла дар речи. Я была чертовски безмолвна. Это должно быть галлюцинация, связанная с травмой головы. Неверие боролось с возмущением и яростью, когда я перевела взгляд на всех остальных в комнате. Сэмюэль Дэнверс выносил мне приговор, но никто больше не говорил. Никто не защищал меня. Никто, блядь, никто.
— Вы все собираетесь просто сидеть здесь и позволять ему так угрожать мне? — потребовала я, окидывая взглядом парней.
Я знала, что Черри уже проиграла, случайное замечание отца о том, что меня накачали наркотиками, дало мне надежную подсказку, почему она была такой чертовски послушной. Арчер, вероятно, с самого начала был в курсе всего этого плана. Но… Коди? Стил?
— Скажите что-нибудь! — крикнула я им. Они больше не избегали моего взгляда, но их глаза были тяжелыми, а позы – жесткими. Я не получу от них помощи. Не сегодня.
— Это для твоего же блага, Мэдисон Кейт, — сказал Арчер, его голос был как ледяной лед.
Я никогда не хотела убить кого-то так сильно, как сейчас.
— Я не собираюсь стоять здесь и терпеть это, — ответила я, мои мысли кружились так сильно, что у меня кружилась голова. Я снова направилась к двери, но, конечно же, последнее слово осталось за отцом.
— Если ты уйдешь из этого дома без присмотра, ты выпишешь себе приговор, — он даже не подал виду, что его это волнует. — Я ожидаю, что эта истерика и поведение прекратятся, Мэдисон Кейт. Ты выставляешь нашу семью в смешном свете, и я больше не потерплю этого.
У меня не было слов. Я просто отмахнулась от него и выскочила из столовой, хлопнув дверью о стену.
Слезы жгли мне глаза, но вместо того, чтобы бежать в свою спальню, как обиженный ребенок, я на мгновение задержалась возле столовой. Слушая.
На мгновение никто не заговорил, а затем кто-то испустил тяжелый вздох.
— Это все было необходимо? — спросил Стил, и мое сердце болезненно сжалось.
Как он мог не заступиться за меня? После всего, что он мне сказал, после всех эмоций, которые он выплеснул. Я думала, что ему не все равно. Я думала…
— По мне, ей все равно лучше в Ривервью, — огрызнулся отец, в его голосе было больше чувств, чем за все время разговора со мной, — в безопасности, под действием лекарств и вне поля зрения общественности.
— Мы не просили тебя, Сэм, — ответил Арчер с нотками отвращения в своем тоне. — Ты выполнил свою часть работы. Я думаю, твоей девушке очень понравится кругосветное путешествие, правда, мама?
Восхищенный женский вздох, а затем: — О, я всегда хотела отправиться в круиз! — её голос был мечтательным и… одурманенным.
Она была под наркотиками. Как, черт возьми, Арчер мог смириться с этим? Это была его мама, ради всего святого!
— Хорошо, — ответил Арчер. — Через два дня будет один рейс из Сиэтла. Вам лучше покинуть Тенистую Рощу утром, чтобы успеть вовремя.
Какого хрена?
Звук отодвигаемых стульев подстегнул меня к действию, и я бесшумно выскользнула, взбежав по лестнице в свою комнату. Сердце колотилось о ребра так сильно, что было больно, когда я прислонилась спиной к двери и пыталась – отчаянно пыталась – осмыслить все, что только что произошло.
Но я не могла. Я снова копошилась в темноте, пытаясь вставить лампу в несуществующую розетку. Совершенно безнадежно и безумно разочаровывающе.