Со стороны, наверное, это смотрится дико. Мы постоянно прислушиваемся, хоть и не разговариваем. Вздрагиваем от каждого шороха и регулярно бросаем взгляды на свои телефоны. Две тени в ожидании новостей.
Одна я бы точно сошла с ума, однако рядом с Алисой удается как-то протянуть до обеда и не взвыть к вечеру.
Вероятно, спать мы бы тоже отправились вместе — на диван в гостиной, с телефонами в руках и одной на двоих подушкой. Но в восемь неожиданный звонок прерывает наше молчание.
Пару секунд я в недоумении смотрю на экран. Пытаюсь понять, что это за номер. А когда жму на кнопку «Ответить», чуть не падаю на пол.
— Привет.
От хрипловатого, будто простывшего голоса мурашки бегут по коже.
— Клим...
Я поворачиваюсь к Алисе и чувствую, что глаза наполняются слезами.
— Как у тебя дела? — спрашивает он буднично.
— Все хорошо. — Сама не знаю, зачем подыгрываю. — Со мной твоя сестра. Передает привет.
Кивая, она подсаживается ко мне и обнимает за талию.
— Я рад, что ты в хорошей компании и не скучаешь.
— Мы стараемся.
— Молодцы. Ей тоже привет! Но скажи, чтобы не клеила уши. Разговор только для взрослых. — В трубке слышен лязг металла. Какие-то железные двери. Или наручники.
— Обязательно передам. — Я сжимаю ладонь Алисы. — А ты как? — Кусаю губу.
— Я?.. В целом нормально. Еда сносная. Кровать жесткая, почти как я люблю. Общения выше крыши, скоро мозоль на языке будет.
— Мм... Звучит так, словно ты на курорте.
Не знаю, как Климу удается держаться. Мне тяжело.
— Так себе курорт. Жалею, что не успел отвезти тебя на свой любимый. На Сейшелах. Там сейчас хорошо.
— Жара, пальмы и океан?
— А еще просторные бунгало с большими кроватями и никаких посторонних.
— Мы бы не скучали. — Убираю телефон подальше от лица и всхлипываю.
— Я бы не позволил тебе скучать.
— Ты невозможный!
Безумно хочется спросить: «Когда вернешься?» Но молчу. Если бы был какой-то шанс, мы не говорили бы сейчас о курортах и прочей чуши.
— Звучит так, словно я тебе нравлюсь. — Клим закашливается от смеха.
— Еще чего! Слишком много на себя берешь. У нас сделка, забыл?
— Самая удачная сделка в моей жизни. Знал бы, что так легко можно забрать тебя, давно бы отправил Шаталова на больничную койку.
— Ты сама доброта. Я обязательно передам Марку.
— Передай... — Голос Клима меняется. В интонации сквозит непривычная усталость и какая-то обреченность. — И скажи, чтобы берег.
— Себя? Так он не умеет. Ты лучше меня знаешь, — из последних сил пытаюсь шутить.
— Нет.
Одновременно с лязгом металла в трубке раздаются еще чьи-то голоса. Я отчетливо улавливаю: «Время вышло! Заканчивай!»
— Пусть тебя бережет.
— Я бы предпочла, чтобы меня берег ты.
Ни разу не признавалась в любви. Никому! Не говорила о чувствах даже бывшему мужу. Чего не было, того не было. А сейчас слова сами рвутся наружу.
Что Клим сумасшедший.
Что непроходимый эгоист.
Что не хочу без него... ничего не хочу.
Что именно с ним я впервые почувствовала себя живой и, кажется, полюбила.
— Я бы тоже хотел беречь тебя. — Голос Клима становится совсем тихим. Он будто уже далеко от телефона. — Прости. Дальше не смогу, — последнее, что слышу.
Одновременно с короткими гудками меня накрывает какая-то жуткая пустота.
Как два памятника, мы с Алисой долго сидим на диване. Вновь молчим. Барахтаемся каждая в своем чертовом болоте.
А потом я больше не раздумываю. Вынув из сумки злосчастную визитку, иду в спальню и набираю номер.
Глава 42
Глава 42
Некоторые решения принимаются разумом, а некоторые сердцем. За последние годы я четко убедилась, что мозг не всесилен, иногда нужно идти на поводу у чувств. Доверять, открываться, совершать безумные поступки.
Месяц назад один из таких поступков привел меня в объятия Клима. Ни о чем не жалею.
Сейчас я всем сердцем чувствую, что это очередной случай, когда нужно пойти против собственного разума.
Главное — не бояться.
«Хуже, чем есть, быть уже не может», — успокаивает внутренний голос.
Николай Владимирович Исаев, как указано на визитке, снимает трубку после третьего гудка. Слышу его «Здравствуйте» и решаюсь.
— Добрый день. Вы меня, наверное, не помните. Я Диана Шаталова. Мы с вами пересекались в одном из питерских ресторанов не так давно.
— Диа-ана, — нараспев, словно смакуя, повторяет Исаев. — Как же вас забыть? Такая красавица! Диана Дмитриевна. Все верно?