— Я знаю, что ты хотел спасти меня. Вот только в процессе ты забыл узнать, чего хочу я, Артем. А я хотела быть с тобой. И была бы. Даже после… Если бы только узнала, что с тобой произошло, я бы вернулась! А я не узнала…
— Я ни за что не позволил бы тебе торчать возле моей койки!
— Я! Я, я…. Ты вообще можешь думать не только о себе? — заорала я, вырываясь из его рук, — Вы все способны думать не только о том, чего хотите вы, но и о других людях, которых вы убиваете, устраивая им жизнь по вашему сценарию?
Артем обнял меня вновь, и я больше не отстранялась. До боли зажмурила глаза и уперлась лицом ему в плечо, пытаясь унять злые и отчаянные слезы.
— Что же нам делать теперь? Что? Как дальше….
— Прекрати себя винить, — осторожно и нежно Артем вытирал мои слезы, — В том, что поверила, в том, что уехала и оборвала все связи. Выбора не было. Я сделал все, чтоб не дать его тебе. Не позволить зародиться и толике сомнений, — он вздохнул, — Но теперь ты знаешь достаточно. Если нужно что-то еще, спрашивай. Клянусь, больше ни слова лжи. Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать. А потом выбирай, Вика.
Выбирай! Выбирай! Набатом звучало в ушах. Я закрыла глаза. Что выбирать? Можно ли вообще еще раз сделать уже давно сделанный выбор…
— Ладно, тогда опять начну с себя, — его голос дрожал, — Я понимаю. Понимаю, сколько времени нужно чтоб переварить все это, если такое вообще возможно. Но, даже если нет, я все равно буду пытаться… Снова и снова буду пытаться стать тем, с кем ты вновь захочешь быть. И всегда буду рядом. Ведь без тебя вокруг меня какой-то вакуум. Безвоздушная пустота, не задохнуться в которой помогает только всякая дрянь….
— Нет. Замолчи, замолчи, прошу, — я зажала его рот ладонью, — Мне не нужно время. Ничего не нужно. Только ты. Только ты, Артем. Я хочу быть с тобой…
Губы под моей рукой дрогнули и растянулись в улыбке. Она же отразилась в блестящих от слез глазах. Я убрала ладонь и попробовала ее на вкус. Он был сладко-горький. И соленый.
Будучи не в силах готовить или идти в ресторан, мы заказали огромную мясную пиццу и клюквенный морс. Он единственный понравился мне из представленных в меню напитков. Усевшись со всем этим прямо на кровати, мы говорили.
Долго-долго. Как могли заполняли словами минувшие годы, проведенные порознь. Скупо и нехотя Артем описал время, минувшее до момента как он встал на ноги и активно занялся делами. Основная часть имущества была конфискована по судебному приговору, а оставшиеся средства Карина тратила с космической скоростью не желая привыкать «считать деньги». Некоторое время спустя Артем с Павлом все же нашли возможность вернуть определенную часть собственности, включая клуб. О казино, конечно, речи не шло, да и Артем не желал заниматься ничем подобным. Не желал играя с законом слишком сильно царапаться. Он взял на себя полностью все управление, параллельно продолжая обучение в университете и к моменту досрочного освобождения отца превратил клуб во вновь процветающее заведение.
— А потом я оказался не у дел. Вернее, получил возможность оказаться. Ну и покатился по наклонной, — закончил Артем свой рассказ тоном старушки-сплетницы.
И я принялась за собственный, подробно описывая «нейтральные» и тщательно обходя «тяжелые» события и чувства, чтоб не ранить его вновь тем, что он и так уже знал. Артем слушал не перебивая, лишь мрачнел в некоторые моменты и улыбался в другие не отрывая взгляда от моего лица.
Рассветные лучи скользнули по нашим лица вырвав обоих из полусна, в который мы — измотанные обнажившими души беседами, все же погрузились где-то в середине ночи.
— Я хочу с тобой просыпаться, — просто сказал Артем устремив на меня свои посветлевшие от усталости глаза, — Каждое утро, Вика. Останься здесь, прошу.
— Останусь, — не задумавшись ни на секунду, проговорила я, крепче прижалась к нему и закрыла глаза.
Реальность напомнила о себе лютым голодом, окончательно пробудившим нас к девяти утра. Зайдя в кухню, мы со смехом обнаружили отсутствие хоть чего-то съедобного помимо кофе, лимона и различных вариантов спиртного. Пицца же, естественно, давно закончилась.
— Ты вообще питался чем-то?
— Я весь день просиживал в клубе, вникая в дела и ел там, — с серьезным видом произнес мужчина и обнял меня, — Ты согласилась жить со мной или мне это приснилось?
— А ты предложил или это приснилось мне? — ответила уже почти в его губы.
Мы решили заказать доставку завуалировав ленивой расслабленностью неготовность покидать место, в котором вновь обрели друг друга. Будто бы если выйти за дверь все это окажется лишь прекрасным сновидением.