– Мы должны отключить камеры, если они работают, и достать ключ от кабинета директора, так? – спрашивает Брендон.
Я многозначительно киваю.
– Знаешь, сейчас бы нам очень пригодился Уайт с его талантом злить охранников и способностью открывать двери без ключа.
Услышав это имя, я напрягаюсь.
Возможно, он бы нам помог, но я ни за что на свете не соглашусь встретиться с ним по своей воле и уж тем более о чем-то просить.
– Лиз? У тебя такое выражение лица, словно я заставляю тебя засунуть руку в банку с пауками.
Неужели он не понимает, что для меня его предложение звучит еще хуже? Даже несмотря на то, что я с самого детства терпеть не могу этих маленьких отвратительных тварей.
– Брендон, запомни, я ни при каких обстоятельствах не буду просить помощи у Уайта. И ни за что на свете не появлюсь в каком-либо месте, зная, что там будет он. Мы справимся сами.
Друг бросает на меня удивленный, заинтересованный взгляд.
– Я знаю: он не самый приятный человек, и ваши отношения оставляют желать лучшего, но Лиз, он брат Евы и хочет найти убийцу не меньше, чем мы.
Я знаю, что Брендон прав. Наши с Шоном личные отношения – это что-то, совсем не связанное с расследованием. Но я не могу побороть себя, даже понимая, что должна сделать это ради Евы. На глаза наворачиваются слезы, и я отворачиваюсь к окну, в надежде на то, что они останутся незамеченными.
Но друг останавливает машину на обочине.
– Элизабет. Расскажи мне, что случилось.
Нет. Он не должен знать. Макс – хороший друг Брендона, он будет в ярости, если узнает, что я сделала. Единственного человека, с которым я могла поделиться этими воспоминаниями и у которого я могла попросить совета, больше нет.
Быстро смахнув слезу тыльной стороной ладони, я поворачиваюсь к Брендону.
– Я уверена в том, что нам не нужна помощь, вот и все, – спокойным, но не терпящим возражений голосом, произношу я, – Тем более его.
Мой ответ его не удовлетворил.
– Что с тобой происходит? – задумчиво спрашивает друг, пристально глядя мне в глаза.
– Ты ничего не знаешь, Брендон, – холодно произношу я.
Я никогда не рассказывала ему о том, что происходит во время наших встреч с Уайтом. Он знает лишь о том, что я всю жизнь терпеть не могла брата своей лучшей подруги. Но о том, как Шон издевался надо мной, какую боль причинял и делает это до сих пор, он не имеет понятия. Так же как и о том, как моя кожа горит от его прикосновений, как ускоряется от них мое сердцебиение…
– Ничегошеньки, – повторяю я монотонно, – Поехали. Мы просто теряем время.
– Да, я не знаю. Я вижу: между вами двумя что-то происходит, и в последнее время выбивается из под контроля. Так расскажи! Или ты мне не доверяешь?
Эту уловку он использует всегда, когда пытается у меня выяснить что-то, о чем я не хочу говорить. Ну разве не наглец? Только сейчас этот номер не пройдет.
– Хорошо, я расскажу, только позже. Это не имеет значения. Сейчас главное – узнать адрес.
Я пристально смотрю на Брендона, давая понять, что больше он из меня не вытянет ни слова. Вздохнув, он жмет на педаль газа.
– Думаешь, у охранника есть дубликат ключей директрисы? – спрашивает друг.
Я пожимаю плечами.
– Возможно. Если нет, придется придумать другие способы: например, окно.
– Окно? – переспрашивает Брендон.
– Да. Его собирались ремонтировать в воскресение, а до этого времени можно легко открыть его снаружи, просто толкнув.
– Даже не буду спрашивать, откуда ты об этом знаешь, – усмехнувшись, произносит он.
– Просто недавно услышала телефонный разговор директрисы, – пожимаю плечами я.
Все кажется предельно простым: охранник спит, большинство камер не работают. Только вот ключ… кажется, его здесь нет. Придется воспользоваться планом «б».
– Нам нужно на задний двор, – шепчу я, бросая последний взгляд на спящего мужчину в синей форме.
Мы выходим на улицу, слабо освещенную фонарем и я ищу нужное окно.
– Вон! – указываю я, – На второй этаж можно забраться по лестнице, а потом пройтись по выступу в стене.
Брендон смотрит на меня с сомнением.
Я ставлю сумку на землю и уверенным шагом иду к пожарной лестнице. Может, это и не безопасно… Но я сделаю это ради Евы. В детстве мы с ней любили лазать по деревьям, забираться как можно выше, ближе к макушке, совсем не боясь высоты.
Я чувствую, как на моем запястье сомкнулись сильные пальцы.