– У меня есть накопления.
Надя взглянула вверх. Было еще светло, над их головами ярко синело небо.
– Пошли обратно, – предложила она.
О том, чем она может помочь Сюзанне, Надя так и не сказала ни слова.
Надя предложила довезти Сюзанну до дома, но та попросила высадить ее возле кинотеатра, сказав, что ей хочется попасть на ночной сеанс. Причина была проста: как только Сюзанна пыталась представить себе, что на Кеттлерштрассе ей придется предложить Наде подняться в свою квартиру, ей становилось неловко.
Перед кинотеатром Сюзанна вышла из машины и голосом, в котором слышалось разочарование, сказала:
– Отлично провели вечер.
Надя перегнулась через сиденье, чтобы лучше рассмотреть ее.
– Я тоже так думаю.
Но не добавила, что такую прогулку хорошо было бы повторить. Ни «до свидания», ни «до встречи», только короткое «ну пока».
Сюзанна захлопнула дверцу. Мотор взревел, белоснежный спортивный автомобиль обогнал одну, затем другую машину и мгновенно исчез из поля зрения, как будто Наде хотелось оказаться как можно дальше от своего жалкого двойника. Внезапно Сюзанне стало стыдно за свой чересчур откровенный рассказ, за волчий аппетит, с которым она набросилась на кусок торта, ужасно стыдно за весь этот вечер и свои глупые надежды, которым не суждено было оправдаться.
На обратный путь домой ушло изрядное количество времени. Только после полуночи она добралась до своего жалкого жилища, с которым охотно бы распрощалась в любой момент. Дверь подъезда, как всегда, была приоткрыта. Из квартиры Хеллера доносились жалобные стоны, сопровождаемые щелканьем кнута и грубым мужским смехом. Проходя мимо двери соседа, Сюзанна почувствовала озноб. На последних ступеньках она ускорила шаги, заперла дверь квартиры, приняла душ, несколько минут старательно чистила зубы, потом легла в постель и задала себе вопрос, добралась ли уже Надя до дому и как выглядит ее жилище.
В полудреме Сюзанна представила себе белоснежную виллу на побережье. В мечтах вилла, правда, смахивала на ее дачный дом, перед которым на якоре стояла яхта. В какой-то момент она представила себя лежащей на палубе, представила, как светловолосый мужчина втирает ей в кожу крем для загара, как затем она ныряет в море, чтобы немного освежиться. Тот факт, что Сюзанна не умела плавать, в мечтах не имел никакого значения.
Когда Сюзанна наконец заснула, ей приснился отец. Они сидели вдвоем, пили кофе и спокойно беседовали. Внезапно на середине фразы отец схватился за грудь, глаза его сделались удивленными и растерянными. Затем он упал на пол, лицом вниз, и умер – ее отец, которому было всего пятьдесят семь лет, лежал мертвый у ее ног. И тут Сюзанна закричала. Она кричала и никак не могла остановиться.
Резко, как от толчка, она проснулась, услышала урчание старого холодильника, шум проезжающей утренней электрички и вспомнила Надин голос. Это воспоминание больно ужалило ее, потому что выходило, что Надя Тренклер предложила Сюзанне встретиться лишь ради собственного развлечения, чтобы потом, возможно, посмеяться вместе с мужем над причудами природы. «Ну все, пока, Сюзанна!»
Но она ошиблась. Уже через несколько дней от Нади пришло очередное письмо. Вот что она писала:
Дорогая Сюзанна!
У меня есть кое-какие ненужные вещи. Пожалуйста, пойми меня правильно, это не какое-нибудь старье. Вся одежда почти новая, просто я ее больше не ношу. Она наверняка подойдет тебе по размеру. Я ничего не хочу тебе навязывать, и ты не должна чувствовать себя облагодетельствованной. Если тебе не нужна эта одежда, просто скажи «нет». И все же давай встретимся в кафе у оперы в пятницу, в три часа.
Надя.
Письмо пришло в четверг; времени на раздумья уже не оставалось. За ночь она должна была принять окончательное решение. Нужна ли Сюзанне ношеная одежда Нади? Нет. Ей нужна была Надина работа, машина, деньги. Ей нужна была Надина жизнь.
Весь вечер Сюзанна предавалась фантазиям. Сначала она представила прогулку в лесу, толстенную дубину или камень, торопливо вырытую в подлеске яму и несчастный случай в результате аварии «порше». После которого она бы могла рассказать мужу Нади, что у нее полная амнезия, а потом быстро подать заявление на расторжение брака. Одним ударом Сюзанна убила бы двух зайцев: избавилась бы от объяснений с мужчиной, не желавшим детей, и отделалась бы от машины, вызывающей у нее опасения. Сюзанна уже несколько лет не сидела за рулем автомобиля. Заново учиться водить, сидя в «порше», было бы неразумно.
В пятницу Сюзанна опоздала на встречу из-за того, что Хеллер задержал ее на лестнице. Сосед преградил ей дорогу на ступеньках между вторым и третьим этажами и с двусмысленной улыбкой осведомился, не пора ли перестать путаться с молокососами и обратить внимание на настоящего парня. Хеллеру частенько казалось, что Йоханнес Герцог – новый любовник Сюзанны. Из окна своей квартиры он не раз наблюдал, как по воскресеньям Сюзанна садилась в «БМВ» Йоханнеса. Она хотела прошмыгнуть мимо Хеллера, но тот крепко схватил ее за руку и вплотную приблизил к ней лицо. Как обычно, от него пахло потом и пивом, он шипел сквозь зубы все те же непристойности, и капелька его слюны, попавшая ей на щеку, вызвала у нее рвотный позыв.
Сюзанна резким тоном потребовала, чтобы он ее отпустил, – она опаздывает на встречу. Хеллер еще больше рассвирепел и обозвал ее заносчивой бабой, которая не замечает, что гадит отнюдь не золотом, а тем же, чем и остальные люди.
– Я еще до тебя доберусь, – прошипел он.
Покончив с угрозами, он отпустил руку Сюзанны, показал пальцем на дверь парадного и попросил поторопиться – парнишка на улице ее уже заждался.
– Я просто вышел тебя поздравить, и все. В отличие от того сосунка на битом «БМВ», этот и вправду стоит внимания. Только не рассчитывай, что тебе удастся обвести его вокруг пальца. Парнишка уже давно знает, что у тебя есть несколько вариантов про запас.
О каком парнишке шла речь, Сюзанна не имела ни малейшего представления и высказала свое недоумение Хеллеру. Тот порылся в памяти и напомнил ей о пятнице, когда у дверей ее квартиры увидел молодого мужчину. Сюзанна сообразила, что Хеллер принял молодого человека, проводившего социологический опрос, за ее любовника. Когда она указала ему на ошибку, Хеллер постучал себе пальцем по лбу.
– Меня-то ты не одурачишь. Опрос он проводил, как же! У меня-то он опрос не проводил. Он был только у тебя, и не один раз. Я и в воскресенье его видел. Ты как раз уехала с тем, другим, на «БМВ», я так ему и сказал. С тех пор этот «мини-гольф» все крутится возле нашего дома.
Прежде чем она смогла ему что-нибудь ответить, открылась дверь на четвертом этаже. Ясмин Топплер спускалась по лестнице. Хеллер отошел в сторону, чтобы ее пропустить. Сюзанна воспользовалась случаем отвязаться от соседа и последовала за Ясмин вниз.
Предположения Хеллера немного смутили ее. Мимоходом, с наигранной небрежностью, она спросила Ясмин, как выглядел «мини-гольф» и заходил ли к ней социолог. Сюзанна знала, что в ту пятницу, в конце июля, Ясмин не было дома. Но, если речь шла о серьезном общественном опросе, молодой человек мог зайти в воскресенье еще раз, чтобы опросить тех жильцов, которые в пятницу весь день были на работе.
Ясмин сказала, что по воскресеньям она обычно уезжает куда-нибудь и что социологи, проводящие опросы, не ходят по домам в выходные. Они подошли к входной двери. Ясмин остановилась:
– Если вы беспокоитесь по этому поводу, спросите других жильцов.
Сюзанна не беспокоилась. Смешно было бы стучаться в чужие двери, поверив бредням Хеллера. Она произведет впечатление человека, страдающего манией преследования. И Сюзанна при всем желании не смогла бы объяснить, кто ее преследует. Скорее всего – сам Хеллер. Ясмин согласилась с ней и, смеясь, сказала, что от Хеллера может спасти только одно: дать ему коленом в пах, и направилась к своему мотоциклу.
Сюзанна еще некоторое время постояла в дверях подъезда, внимательно рассматривая автомобили, припаркованные по обе стороны улицы. Машин было много, в основном старые модели. Как выглядит «минигольф», Сюзанна не знала. На этот вопрос Ясмин не ответила. Ни в одной из припаркованных машин никто не сидел, и ни одна из них не тронулась с места, когда Сюзанна вышла из подъезда.