Французы оказались для поляков не слишком гостеприимными хозяевами, так как считали, что война разразилась из-за Польши. Каждый второй француз был уверен, что сражается не за Францию, а за польский Гданьск, а каждый третий вообще не хотел воевать. Если бы поляки выполнили требование Гитлера возвратить немцам Гданьск - войны бы не было. Польско-французский военный договор ещё не был подписан, имелось лишь временное соглашение, что осложняло работу призывных комиссий, которые начали работать с конца октября. Добровольцев для Польской армии было немного. Французы совершенно не заботились о поляках, выделяя худшие казармы, не оборудованные самым необходимым для нормального существования. Несмотря на зимнюю пору, казармы не отапливались.
6. Неизвестная война польского правительства в эмиграции против СССР.
В ноябре 1939 года польское правительство в эмиграции объявило войну Советскому Союзу. Формальным поводом послужил факт передачи Литве части освобождённой территории Польши с городом Вильнюс. СССР передал эту область 10 октября 1939 г. Литве на том основании, что в то время там проживало лиц литовской национальности больше, чем поляков или белорусов. Литва в то время была ещё буржуазной республикой, так что это решение Советского правительства свидетельствует лишь о восстановлении исторической справедливости. Узнав об объявлении войны СССР, верные присяге польские офицеры взялись за оружие, организуя в лесах и сёлах партизанские отряды, а в городах диверсионные группы. Война разгорелась нешуточная, так как против офицерских отрядов выступили хорошо вооружённые войска НКВД, которым, при необходимости, придавалось даже артиллерийское вооружение из ближайших красноармейских частей.
В "Ледоколе" Виктора Суворова есть даже глава, озаглавленная "Зачем чекистам гаубичная артиллерия". Автор прав, сообщая, что 2 сентября 1939 г. постановлением СНК Главное управление пограничных и внутренних войск НКВД ликвидируется, вместо одного управления создаётся шесть, по разным направлениям деятельности. Не будем вдаваться в подробности, какого рода деятельностью занимались строители, снабженцы, железнодорожники и охранные войска НКВД, названия их говорят сами за себя. Конвойные же и пограничные войска имели свои Уставы и действовали строго на основании Уставов. Например, Устав конвойных войск, утверждённый в 1939 г. генерал-лейтенантом НКВД Масленниковым чётко определял их задачу: конвоирование заключённых и внешнюю охрану тюрем. Все войска СССР действовали и воевали строго по Уставам! Даже конвойные и пограничные войска, сведённые в 1941 г. в 39 Армию Западного фронта, которой командовал И. И. Масленников, воевали уже на основании Уставов сухопутных войск, а не по своим прежним Уставам. Может, Виктор Суворов имел в виду эту армию, основной состав которой был из бывших пограничников? Но это была уже общевойсковая армия, держала оборону на отведённом ей участке фронта, укомплектована артиллерийскими, сапёрными и другими подразделениями по штатам военного времени. Её бойцы воевали уже с немецкими войсками, а не с мирными жителями. Так же, как и соседние армейцы, держали оборону, ходили в атаки и несли неизбежные на фронте потери.
Премьер-министр Сикорский в ноябре 1939 г. высказался против объявления войны СССР эмигрантским правительством Польши, но был побеждён большинством своих министров. Сдался, заявив: "Они дрались бы со всем миром, а в жизни, если хочешь идти вперёд, так поступать нельзя". К счастью, у союзников Польши - правительства Франции и Англии, нашлось достаточно благоразумия, чтобы не обострять отношения с СССР, но повлиять на решение польского правительства не смогли, или не захотели. Исход этой провокационной войны был заранее ясен, он привёл лишь к арестам и пленению множества поляков, поддержавших польское правительство в эмиграции и принявших прямое или косвенное участие в этой войне.
Виктор Суворов много внимания уделяет "зверствам" сотрудников НКВД, но даже не упоминает об официальном объявлении войны правительством Польши в эмиграции. Дипломатического ответа на объявление войны от советского правительства не последовало, обошлись красноречивым молчанием, которое тогда ясно указывало, что польское правительство в эмиграции народ не избирал, оно незаконно. Польские министры также считали, что нет смысла вступать в переговоры с Советским Союзом, поскольку после окончания войны русские вынуждены будут уступить под давлением победоносных французов, а особенно англичан, которые гарантировали Польше границу. Значит, необходимо проводить политику вражды к Советскому Союзу.
Первые нелегальные организации были созданы во Львове ещё в конце сентября генералами Янушайтисом и Борута-Спеховичем. Начали свою деятельность с распространения листовок, но вскоре были ликвидированы советскими органами внутренних дел. Несмотря на эффективность действий НКВД, это был не конец польского подполья, а только начало. Существовала в Польше и национал-демократическая партия "Сторонництво Народове", выступавшая за государственное строительство с опорой только на поляков и католиков. Состояла в оппозиции к правительству довоенной Польши. По своим общественно-политическим воззрениям национал-демократы почти во всём сходились с германскими национал-социалистами, к деятельности которых они относились с большой симпатией; особенно они восхищались антиеврейской политикой германского правительства. Но сознавали, что между Польшей и Германией существуют неизгладимые противоречия, и что польская нация должна защищать перед немцами извечную польскую территорию, включая Верхнюю Силезию и Поморье. Даже больше: от немцев надо отнять территории, заселённые мазурами и кашубами. Данциг тоже должен принадлежать Польше.
Наиболее действенной нелегальной организацией на территории оккупированной Польши был "Союз вооружённой борьбы", состоящий из офицеров, желавших сражаться с оккупантами, как русскими, так и немецкими. СВБ имел постоянные связи через курьеров с правительством во Франции, получал оттуда деньги, инструкции и назначения на командные посты генералов, оставшихся в Польше. Так генерал Андерс, находившийся на излечении в госпитале, а потом в советском плену, был назначен командующим Краковским округом СВБ, впоследствии "Армии Крайовой", получил псевдо Валигула. Естественно, даже выехать туда он не мог, но министров правительства в эмиграции это не смущало. Подобная практика назначений коснулась многих генералов и офицеров. Таким путём министры создавали видимость вооружённой борьбы и добивались финансирования. Не надо забывать, что за спиной правительства стояли французы и англичане.
Перед объявлением войны Советскому правительству военнопленных поляков в плену было немного. Существовала практика, что попавшие в плен рядовые военнопленные, проживавшие на территории, занятой советскими войсками Западной Украины и Западной Белоруссии, распускались по домам. Де-юре подобная практика была закреплена постановлением Политбюро от 3 октября. Автор же "Ледокола", анализируя один из официальных документов погранвойск от 19 сентября утверждает, что цифра в "600 пленных" переправленных через одну из пограничных застав явно занижена, так как застав было много. Не будем спорить о таких "мелочах", лучше сошлёмся на самих поляков. По их утверждению, население только Львова возросло вдвое, за счёт беженцев и офицеров. И никого из них советские войска в плен почему-то не брали. Вам не кажется это странным, господин Суворов? Только после объявления правительством Сикорского войны СССР начались масштабные аресты офицеров, причастных к "Союзу вооружённой борьбы". А что ещё оставалось делать советским властям после объявления им войны?