В ответе от 15 мая советским правительством было решительно заявлено, что предоставление лишь односторонних гарантий Польше и Румынии недостаточно для сохранения мира, единственной формой борьбы с агрессией является тройственный пакт взаимопомощи между СССР, Англией и Францией. Тон нашего ответа был таков, что англичане и французы были поставлены перед выбором: или пакт взаимопомощи, или конец переговорам.
19 мая в палате общин произошли прения по вопросам внешней политики Великобритании. В своём выступлении Черчилль сказал: "Предложения, выдвинутые российским правительством, предусматривают создание тройственного союза Англии, Франции и России. Его благами могут пользоваться и другие державы, если и когда они того пожелают. Союз имеет единственной целью борьбу против дальнейших актов агрессии и помощь жертвам агрессии. Я не понимаю, что во всём этом плохого? Говорят: "Можно ли доверять Советскому правительству?" Думаю, в Москве говорят: "Можно ли доверять Чемберлену?"... В таких вопросах надо руководствоваться не чувством, надо руководствоваться анализом затронутых интересов. Лично я думаю, что важные, большие интересы России диктуют ей сотрудничество с Англией и Францией в предупреждении дальнейших актов агрессии... . Если вы готовы быть союзником России во время войны... если вы готовы подать России руку для защиты гарантированных вами Польши и Румынии, почему вы не хотите быть союзниками России сейчас, хотя именно благодаря этому война может быть вообще предотвращена?".
Решительно выступил против правительства вождь либералов Ллойд Джордж: " Почему правительство до сих пор не заключило пакт взаимопомощи с СССР? Видимо потому, что оно не доверяет Советскому правительству. Но разве Россия не имеет оснований не доверять нам? Ведь, начиная с 1930 года, мы нарушили все подписанные нами пакты, имеющие отношение к ситуации, подобной нынешней".
Иден также произнёс речь в пользу скорейшего создания "фронта мира" и предлагал немедленное заключение тройственного союза между Англией, Францией и СССР на базе полной взаимности и равноправия. Думаете, правительство Чемберлена прислушалось к требованиям лидеров оппозиции? Как бы не так! Затягивание процесса подписания тройственного союза продолжалось, хотя на словах все были "за". Чемберлен и Даладье продолжали крепко цепляться за свою линию стравливания Германии и СССР.
25 мая посол Сиидс в Москве предложил свой проект тройственного пакта взаимопомощи, основанный на принципах устава Лиги наций. Советское правительство этот вариант отклонило, так как при господствующих в данной организации правилах и нравах, пакт никогда не привёл бы к быстрым и эффективным действиям. Всё ограничилось бы красивыми словами и бумажными резолюциями. Поэтому 2 июня советская сторона вручила своим партнёрам по переговорам контрпроект, исключающий недостатки предыдущего, и не требующий согласования с Лигой наций. Советский проект пакта носил чисто оборонительный характер, давал точный перечень государств, гарантируемых тремя великими державами, включая прибалтийские страны, и устанавливал, что пакт и военная конвенция одновременно входят в силу.
Чемберлен и Даладье вступили на путь длительного, нудного саботажа пакта с помощью бесконечных поправок, оговорок, дополнений, изменений. Они то возражали против наименования в пакте гарантируемых государств, то вдруг начинали расширять их число. В одном из вариантов вдруг заявили, что СССР должен дать гарантию Голландии, Люксембургу и Швейцарии в случае нападения на них. Таким образом, число гарантируемых государств возросло до одиннадцати, а в то время Голландия и Швейцария даже не поддерживали с СССР дипломатических отношений. Как в этом случае наша страна могла оказать им военную помощь?
Виктор Суворов в "Ледоколе" ссылается на статьи, публикуемые в советской печати. Сошлюсь и я на статью, опубликованную в газете "Правда" от 29 июня 1939 г. : " Англо-франко-советские переговоры о заключении эффективного пакта взаимопомощи против агрессии зашли в тупик... Факт недопустимой затяжки и бесконечных проволочек в переговорах с СССР позволяет усомниться в искренности подлинных намерений Англии и Франции и заставляет нас поставить вопрос о том, что именно лежит в основе такой политики: серьёзные стремления обеспечить фронт мира, или желание использовать факт переговоров, как и затяжку самих переговоров для каких-то иных целей, не имеющих ничего общего с делом создания фронта миролюбивых держав... Англичане и французы хотят не такого договора с СССР, который основан на принципе равенства и взаимности, хотя ежедневно приносят клятвы, что они тоже за "равенство", а такого договора, в котором СССР выступал бы в роли батрака, несущего на своих плечах всю тяжесть обязательств.... Кажется, что англичане и французы хотят не настоящего договора, приемлемого для СССР, а только лишь разговоров о договоре для того, что спекулируя на мнимой неуступчивости СССР перед общественным мнением своих стран, облегчить себе путь к сделке с агрессорами".
Июль прошёл в переговорах о связи пакта с военной конвенцией. Советское правительство считало, что пакт должен быть подкреплён военной конвенцией, в которой чётко должны быть указаны военные силы, которые СССР, Англия и Франция могут выставить в случае нападения агрессора на них, или на любую из перечисленных стран, включая Польшу. Без военной конвенции пакт - простая бумажка. Эти два документа должны составлять единое целое и одновременно входить в силу.
Не теряла времени и гитлеровская разведка, стремясь создать препятствия к подписанию пакта. Около 20 июля встретились английский министр внешней торговли Хадсон и советник Геринга по экономическим вопросам Вольтат, прибывший в Лондон для участия в международной конференции по китобойному промыслу. Затем, по инициативе главного внешнеполитического советника Чемберлена, сэра Горация Вилсона, состоялась его беседа с посланником Геринга. Речь шла о заключении пакта о ненападении между Англией и Германией, что дало бы возможность освободиться от обязательств по отношению к Польше. Какие-то сведения о тайных переговорах просочились в печать и политические круги. Чемберлен, в своём парламентском заявлении от 24 июля признал, что между Хадсоном и Вольтатом шёл разговор о предоставлении Англией Германии на определённых условиях огромного займа в пределах 500 - 1000 млн. фунтов стерлингов. О том, на каких условиях Англия согласна предоставить Гитлеру такую крупную сумму, не было сказано. Возможно, это была откровенная уступка Гитлеру за изменение внешнеполитического курса. Вот какие переговоры велись с крупным гитлеровским сановником за спиной советского правительства. Недоверие к истинным намерениям правительства Чемберлена возросло, но переговоры продолжались.
3. Переговоры военных миссий в Москве.
Наконец, 25 июля, было достигнуто соглашение о подготовке к военным переговорам в Москве. К этому времени германское министерство иностранных дел заявило, что Польша должна возвратить Германии Данциг "без всяких условий". На это маршал Рыдз-Смиглы ответил, что Польша возьмётся за оружие, не дожидаясь помощи. Английский генерал Айронсайд посетил Варшаву и провёл переговоры с польским генеральным штабом, о содержании переговоров советской стороне не сообщили. В это время на Дальнем Востоке уже два года шла китайско-японская война, Япония была союзником Германии и Италии, грозила вторжением в Монголию, с которой СССР имел договор о взаимопомощи. В этой напряжённой обстановке в Москве с нетерпением ожидали прибытия англо-французской военной миссии, во главе их должны быть начальники генеральных штабов. Увы, 31 июля Чемберлен объявил в парламенте, что кабинет возложил руководство английской военной делегации на престарелого адмирала Дрэкса. Никакого оперативного отношения к английским вооружённым силам адмирал Дрэкс в то время не имел. Другие члены делегации - воздушный маршал Бэрнетт и генерал-майор Хейвуд - не возвышались над средним уровнем британских вооружённых сил. Французское правительство назначило главой своей делегации корпусного генерала Думенка, членами были авиационный генерал Валэн и морской капитан Вийом. Здесь тоже не было авторитетного военного, который мог бы говорить от имени вооружённых сил своей страны. С отправлением делегации из Лондона британское правительство не спешило. Сейчас смешно даже слышать, но тогда в нём шли теоретические споры об определении самого понятия "агрессия". 5 августа делегации, наконец, отплыли из Англии на товаро-пассажирском пароходе, делавшем 13 узлов в час. На плавание до Ленинграда ушло пять дней, потом делегации знакомились с достопримечательностями Ленинграда и его окрестностей. Наконец, английская и французская военные миссии прибыли в Москву. В тот же день приезда они были приняты наркомом иностранных дел Молотовым и наркомом обороны Ворошиловым, в их честь был дан обед, за обедом последовал прекрасный концерт. Английскую и французскую военную делегацию советская сторона встретила "по первому классу".