— Но ты ведь, смею утверждать, сам иногда смотришь "порнушку" и с немалым, замечу, удовольствием ложишься в постель не только с женой. Предполагаю, не против поиметь бабу и любым из вышеперечисленных тобой нетрадиционных способов.
— Если на рынке появляется товар, неизменно нарисовывается и потребитель.
— Извини, экономисты утверждают обратное: именно спрос формирует предложение!
— Но в то же время, уверен, ни один из ученых человека в разряд товара не относит. Женщины стали товаром по собственной воле. Заметь, ни топор, ни овца сами потенциальному покупателю не навязываются. Это делает продавец — независимый посредник.
— У большинства проституток он тоже имеется — сутенер!
— Да! И получается, что столь специфический товар с удвоенной энергией пробивается на рынок: самостоятельно и с помощью посредника. Это, во-первых. Во-вторых, женщины продавать собственное тело начали куда раньше, чем появились сутенеры! Да и сегодня их бизнес не сильно хиреет без посредников. А тот же топор заржавеет под лавкой, если о нем забудет продавец.
— Старик, ты этим топором с женщинами разделался, как заправский мясник! И все же я тебе хочу еще раз возразить.
— Давай!
— Ты в своем блистательном спиче упомянул обезьяну, пса и даже крокодила. Не понаслышке знаю, хоть, как говорят, сам в подобном замечен не был: подростки вовсю "дерут" и молодых лам, и коз, и овец. Тебе тоже это прекрасно известно.
— Еще бы! Однако в данном случае речь идет о недорослях, страдающих юношеским гиперсексуализмом и не имеющих возможности для нормального полового акта. По той же причине я не упомянул и о детской проституции — что возьмешь с не подозревающих, что они творят, девчушек? Я говорил о людях зрелого возраста, для которых не составляет труда найти сексуального партнера и которые прекрасно понимают, что такое хорошо, а что такое плохо.
А как представительницы слабого пола наряжаются? Все — наружу: та же реклама того же товара.
— Будь объективен: подавляющее большинство изделий, реализуемых то ли в секс-шопах, то ли в модных бутиках, разработали мужчины.
— Пусть так! Но что мешает женщинам объявить бойкот той или иной модной новинке? Ты хоть раз слышал о подобном?!
— И что, по твоему, из этого следует?
— А то, что мужчины-модельеры просто верно угадывают желания потребительниц. И им не остается ничего другого, как воплощать мечты (заметь, не свои!) в изделия.
— Ну, тебя, старина, понесло!
— Крид, почему ты не соглашаешься? Ведь, по сути, я не услышал от тебя ни одного вразумительного контраргумента. Пойми, большинство наших спутниц жизни вовсе не те, за кого себя выдают. О-о, они великие актрисы! И величайшие охотницы! Почитай женские романы, написанные отнюдь не худшими представительницами слабого пола. Какой они изображают главную героиню, а, следовательно, свой идеал?
Это непременно красавица с холодным надменным взглядом. Независимая. Гордая. Можешь не сомневаться, умная и сильная! Да, обязательно холеная и одетая по последней моде. Знающая себе цену. Неизменно достигающая заоблачных вершин.
С такою можно быть только врагом и никогда — другом. Если ты, конечно, не дырявая половая тряпка, которой дозволено в дождливую погоду "слизнуть" с пола грязь, оставленную Ее изящной туфелькой.
Извини, такая тебе по карману?! Даже, если иметь в виду всего лишь "карман чувств".
— А ты хотел бы, чтобы каждая носила в ухе серьгу покорности?
— По крайней мере, это лучше, чем носить барабан позора, громко в него стуча.
— Картина не из радостных! — заключил Крид.
— А ты что думал? Мы для них — тюбик губной помады или шнурок грации, призванные выгодно подчеркивать линию рта или изгиб талии. К нам внутренне всегда относятся, как к неодушевленному предмету. Используют — и выбрасывают. Мы — даже не вибратор, за который цепляются до последнего стона, зачастую обеими руками.
Надеюсь, ты не станешь отрицать: того, чего мужик обычно стыдится, женщина — нет. Простой пример — адюльтер. Если о нем узнает он, первое желание — набить морду ей. Второе — убить его. Третье — развестись. Согласен, чередование может быть иным, однако слагаемые останутся теми же.
Узнает об измене благоверного жена — в восьмидесяти случаях из ста! — немедленно начнет требовать в мельчайших подробностях рассказать, как выглядит соперница, чем она лучше ее, на какой стадии пребывает любовная интрижка.
Поверь, матриархат — штука куда как пострашнее патриархата, грешного разве что повсеместным распространением мата.
— Послушав тебя, невольно приходишь к выводу: женщины способны на все. И порядочных среди них нет.