Тони, даже еще не став звездой, была эффектной особой. Таша помнила ее сладкий, с хрипотцой голос, который она впервые услышала на берегах Сены. Но Нью-Йорк — город, в котором царит очень жесткая конкуренция, здесь нельзя зевать. Сколько одаренных людей не нашли здесь себе места под солнцем! Тони не должна забывать, что она достигла успеха только благодаря помощи Чейза. Он сделал все возможное и, кстати, был неописуемо счастлив. Таша своими глазами видела, скольких трудов ему стоило достучаться до сильных мира шоу-бизнеса. В подобной ситуации ему необходимы были не только природный ум и обаяние, но и холодный цинизм и колоссальные пробивные способности. Увидев Чейза в его родной стихии, Таша поняла, что семья была к нему несправедлива, да и она тоже грешила этим раньше. К сожалению, никто не знает его по-настоящему. А теперь она помимо своей воли приняла многое из того, что ее когда-то раздражало. Колючий взгляд, ленивая улыбка, рассеянные постукивания длинным, хорошо отточенным карандашом — все это теперь напоминало ей о его страстных поцелуях, нежных и в то же время обжигающих кожу прикосновениях. С ужасом она начала понимать, что тот самый кузен, к которому она совсем недавно испытывала страшную антипатию, на самом деле является ее идеалом. Но совершенно очевидно, что для него она никто.
Они уже не оставались наедине, что не удивляло Ташу, напротив, она стала испытывать неловкость, живя с ним под одной крышей. Неужели совсем недавно этот деловой, энергичный, уверенный в себе человек делил с ней постель, обнимал и целовал ее? Таша старалась не злиться на Чейза за его безразличие, но все равно мысли об этом мучали ее постоянно. Ситуация усугублялась еще и тем, что Чейз пригласил Тони пожить с ними, пока та не найдет себе подходящее жилье. Большую часть его времени занимали переговоры с нужными людьми, ночью они слушали песни Тони или шли на какую-нибудь вечеринку. Тони оказалась не только в центре внимания всего Нью-Йорка, но и в центре семейной жизни Чейза и Таши.
В такси по дороге домой Чейз и Тони сплетничали, обсуждали встреченных за день знакомых, переходя время от времени на французский язык. В такие минуты Таша особенно остро ощущала свое одиночество. Для Тони и Чейза такая светская болтовня, порой откровенно циничная, была привычной, она была частью их профессии.
Они пришли домой, Тони бросилась на диван и раскинулась на подушках. Своими грациозными движениями она напоминала пантеру. Безусловно, Тони сознавала свою власть над мужчинами. Она знала, как соблазнить их, и ей было совершенно безразлично, женаты они или нет. Таша понимала, что Чейз ей не настоящий муж, но ведь Тони этого не знает. Поэтому поведение Тони Таша нашла довольно вызывающим, на сей раз Чейз был, видимо, с этим согласен. Он усадил Ташу рядом с собой и обнял за плечи. Она застенчиво прислонилась к нему, смущаясь самой себя, ее нервы были на пределе. Таша ощущала на себе взгляд Тони, в котором читалось явное удивление: что мог Чейз найти в ней, как он мог жениться на такой скучной особе, как Таша? Наконец Тони насмешливо сказала:
— Ну что ж, пора отпустить голубков в кроватку. — Она подошла к Чейзу, поцеловала его чуть ли не в губы и не спеша удалилась в свою комнату.
Чейз взглянул на Ташу, кисло улыбнулся и сказал:
— Увидимся в моих снах. Если ты когда-нибудь передумаешь, только скажи. — Он даже не поцеловал ее, не дотронулся до нее, в общем, не сделал ничего, что стало для них уже привычным во время медового месяца. — Если проснешься среди ночи, оттого что тебе приснилось влажное полотенце, ты знаешь, где меня найти. — Потом все-таки он поцеловал ее в щеку и ушел, не оборачиваясь, в свою комнату.
Сейчас Таша не хотела быть с ним, это могло только все испортить. Как-то Чейз пошутил по поводу своих возможных измен. Но пока он вел себя идеально, его нельзя было упрекнуть в несоблюдении условий брака, хотя делалось это, наверное, из-за Тони. Но, как бы то ни было, по отношению к Таше это было очень благородно.