— Лепесту?
— Что ты сказал?
— Я говорю, Лепесту эти свойства отправляются? — уточнил Фил, которому сам вопрос показался нелепым.
Герт закатил глаза и вздохнул:
— Лепесту, Лепесту!..
Но романтик продолжал приставать:
— Нам ведь отец Гведоний говорит на каждой проповеди, что наши свойства нужны господу. А Лепест обитает за Куполом. Значит…
— Значит, считай, что ваши идиотские свойства утекают к нему, — закончил мысль Герт. — Чем ты недоволен?
— Зачем ему наши свойства? Он ведь и так бесконечно добр и умён.
— "За то, что господь наш Лепест кормит, одевает и согревает нас, мы отдаём ему лучшее, что у нас есть", — процитировал новичок Либру. — Ты можешь что-то лучше свойств предложить? Корешки с Плоски? Полбиганчика жратвы недоеденной? Или свои обноски?
Герт брезгливо указал на потрёпанную одежду Фила. Не услышав возражений, он удовлетворённо кивнул:
— Вот именно, ничего больше у тебя нет.
— Зачем же господь обирает нас? — подавленно вымолвил романтик, сам изумляясь своему вольнодумию. — Зачем ему наши жалкие свойственные крохи? Неужто ему нужны свойства грязных негодных нищесвоев?
— Свойства не пахнут, — глубокомысленно произнёс новичок. — К тому же если они у кого-то убывают, то, соответственно, должны у кого-то прибавляться. Закон сохранения свойств. Слышал про такой?
— Господь обирает нищесвоев… — не слушая собеседника, шептал Фил.
— Да причём здесь господь! — рассердился Герт.
— А кто тогда?
— Долго объяснять. Вот переберёмся за Купол, сам всё увидишь. Я тебе не собираюсь читать лекции по политэкономии.
Почему Фил раньше не задумывался, куда уходят его свойства? Наверное, не хватало умного собеседника. А может в те недолгие минуты, когда он накачивался умом, добавленная романтика мешала аналитике и трезвому рассудку. Теперь ему представились доброта, нежность, жизнерадостность и храбрость, отнятые у нищесвоев и уходящие по светящемуся каналу за Купол. И всеблагой Лепест, сидящий на троне, жадно заглатывает их, как съедобную бурду из бигана, и становится всё добрее и добрее, храбрее и храбрее, умнее и умнее за счёт несчастных нищесвоев. Может, и наружникам что-то перепадает, всё-таки они ближе к трону господнему.
Заметив подавленное настроение романтика, Герт встревожено глянул на него и, придвинувшись, доверительно зашептал:
— Ну, ты чего раскис? Всё нормально будет, у меня план созрел, как улизнуть за Купол. Жаль у тебя в накопнике ум не тот. У тебя комплексный, а нам специализированный нужен — хитрость.
— Зачем выбираться? — уныло пробормотал Фил. — Я не хочу к Лепесту, раз он такой… Такой…
— Э, брат! Слышал бы тебя отец Гведоний! — рассмеялся Герт. — Он бы мигом тебя абстрагировал за такую крамолу.
Потом, посерьёзнев, новичок проникновенно заговорил:
— Ты всё немного не так понимаешь, Фил. Я же говорю, что объяснять долго, лучше самому посмотреть. Выберемся, сам поймёшь и увидишь, что всё не так ужасно, как тебе представляется. Не всю же жизнь тебе прозябать на этой помойке!
Фил не стал спорить. Может, Герт и прав, он жил в Закуполье, больше видел, больше знает. Может, в самом деле, романтик что-то недопонимает. Что он видел в этой жизни? Дальше Ржавого Озера и не заходил. Посмотреть другой мир, конечно, стоит. Только с одной решимостью Герта отсюда не выбраться. Новичок, словно угадав мысли романтика, быстро оглянувшись, зашептал:
— Нам с тобой нужно обчистить второсклад. Смотрильский, конечно. Наберём свойств получше, накачаемся ими. Самые отборные возьмём. А с таким количеством свойств я не то, что из Отстойника, с того света кого угодно вытащу!
Хоть Фил и пребывал в подавленном настроении, но счёл нужным осадить самоуверенного новичка.
— Как ты собрался опустошить второсклад? Вон на воротах какая рожа стоит. С явломётом! Думаешь справиться с ним? Да он тебя одним мизинцем! И другие тут же подскочат на шум…
— Идиот! Переодеться надо в смотрил и в посёлок пробраться!
— А где ты их форму достанешь?
Романтик с сомнением поглядел на драный балахон новичка, который на оранжевую форму смотрил не походил совершенно. Но Герт самоуверенно улыбнулся.
— С патрульных снимем.
— Ага, давай иди, снимай! Да тебя самый чахлый патрульный одной левой…
Новичок сморщился:
— Дослушай хоть раз до конца! Мы ловушку сделаем. Яму. Завалим сверху всяким мусором или словохламом. Патрульные пойдут мимо, наступят, провалятся, и мы их сверху камнями… — Герт кровожадно оскалился.
Романтик лишь кисло улыбнулся: