– А звери? – прогундосил квадратный Абдула.
– Я так понимаю, это твои шавки? – с вызовом и удовольствием глядел Карим на темнеющие зрачки Трайкера, давя каблуком на заднюю лапу Кайди.
Волчица заскулила. Рассвирепевший Ларс, даже будучи обездвиженным, исхитрился вцепиться гаду в лодыжку. Бекзод стрельнул в волка дротиком с очередной порцией яда.
Карим, так и не сводя провоцирующего взгляда с Трайкера, медленно убрал свой ботинок от лапы Кайди. – Волков тоже в башню. В клетку, – велел он Абдуле. – Утром всех оборотней отправишь готовиться к Сфере.
Абдула покидал пленников в две телеги, запряженных ослами. Богдан всегда считал себя сильным, но этот оборотень-атлет был сильнее в разы. Может, употребляет чего? – вспомнился лес, заросший опасной для сознания волчьей ягодой.
– Ты зачем со своей стаей за нами увязался? – спросил Аверьян койота после того, как их затащили на башню и ограничили возможность передвижения цепями.
Подвижность конечностей постепенно возвращалась, что хотя бы немного примиряло со скверной ситуацией, в которой они все оказались. Валяться неподвижным кулем перед зарвавшимися оборотнями – так себе удовольствие.
– Если вам шкура барса была нужна, так и бежали бы за ним, – обиженно заметила Ариель. – Из-за вас мы теперь в таком жутком месте.
– Я за Дженной шел, не за ирбисом, – признался Нодир. – А койоты всегда стараются стаей держаться. Вот мы все и шли.
– А зачем? – бесилась Ариель оттого, что на нее нацепили ошейник. – Еще в самом начале пути твои псы напали на фермерский дом.
– Да не нападали мы, – сразу понял Нодир о чем речь. – Хотели выкрасть у девушки карту по-тихому. А там птицы расшумелись, разбудили барса, девчонку с ее волчицей. Они и решили, будто мы их атаковать собираемся.
Знал бы к чему все это приведет, не отдал бы милахе карту, – думал Аверьян.
– Может, скажешь нам, что в той карте? – язвительно попросила Ариель. – А то так и помрем в неведении.
– Так вы не знаете? – искренне удивился койот.
– Представь себе, – прекратила Маша дергать на своей шее удавку. Избавиться от нее никак не получалось.
– Пожалуй, я вам расскажу, – решил Нодир. – В той карте прапрадед Дженны обозначил места, где спрятаны сокровища Тамерлана, двенадцать статуэток шумерской цивилизации.
– Шумеры? – призадумалась Ариель. – Это Месопотамия? Так это же… совсем древняя цивилизация.
– Древняя. Оттого и сокровища бесценные.
– Нодир, а тебе откуда известно про карту и сокровища? – понимал теперь Аверьян, отчего Дженна так волновалась, когда обменивала у него наследие своего предка на пластинку.
– Все просто, – хмыкнул койот. – Я потомок Урмана, полицеймейстера.
***
Полицеймейстер Урман всю свою сознательную жизнь отдал служению царю и стране. За рвение, старательность, неплохие показатели в раскрываемости преступности удостоился продвижения по карьерной лестнице. Но не самого высокого чина, не того, где можно было бы урвать кусок от основательных взяток.
Коран осуждал взяточничество. Но после того, как в девятнадцатом веке русские войска вошли на территории Самарканда и Бухары, местное население не гнушалось подношениями.
Урману, безусловно, не нравилось присоединение городов к Российской империи, но он был адекватным человеком и не мог не заметить определенных выгод и плюсов от такого соединения. Одно только строительство железной дороги чего стоило!
Однажды ему довелось подсмотреть, как глава жандармского корпуса прячет в сейф золотые и серебряные дирхамы эпохи Саманидов. С тех пор на душе Урмана стало неспокойно. С тех пор Урману страстно захотелось иметь сверх того, что он уже нажил. А нажил немного. Если не считать семью, увеличивающуюся в численности с каждым годом.
Аллах услышал молитвы, и послал Урману знак в облике художника и искусствоведа Фархада Халилова.
Урман лично допрашивал Фархада. Задержал соседа за хранение запрещенной литературы, а также по подозрению в торговле опием. Художник настолько сильно нервничал, что неожиданно рассказал такое, отчего нервничать стал и сам полицеймейстер.
Сокровища Тамерлана! Пусть всего лишь и малая часть, но какая! Ведь давно установлено, что именно шумеры создатели первого годичного календаря. Именно этот древний народ придумал двенадцать знаков Зодиака. А значит, находка Фархада – первые известные изображения зодиаков вообще во всем мире!
Урман не сомневался, художник и его друг картограф нашли не подделку. Фархад Халилов являлся знатоком в определении подлинности произведений искусства. Не зря в научном мире его постоянно привлекали к экспертизам и консультациям.