Виддершинс, наконец, выпрямилась и отодвинулась. Робин через миг колебаний опустила руки.
— Но… — Шинс моргала покрасневшими глазами. — Робин, что ты тут делаешь?
— Искала тебя. Было несложно понять, где ты. Ты много времени проводила тут и у, кхм, Александра.
Виддершинс кивнула. Могила Александра Делакруа была на другом кладбище, но оба были рядом, и там хоронили, в основном, аристократов и их семьи.
— Я многих потеряла, Робин, — она медленно села на траву, поманила подругу опуститься рядом. — Но тут боли больше всего.
Робин молчала, может, понимая, что слова не помогут.
— Хорошо, — продолжила Виддершинс чуть позже. — Ты искала меня. Наверное, не из-за того, что скучала по моему остроумию и общению?
Губы Робин дрогнули.
— Это тоже, но есть и другое, — она постаралась как можно подробно описать гостя, что приходил в «Дерзкую ведьму».
— Эврард? — только и спросила Виддершинс после рассказа.
— Так он сказал.
— Но… я не знаю никакого Эврарда!
— Но он явно считает, что знает тебя, Шинс.
— Отлично, — Виддершинс потирала травинки пальцами. — Мне это не нужно. Если я буду делать список вещей, что мне не нужны, это будет почти на первом месте.
Робин рассмеялась.
— Ты ставишь то, чего не знаешь, почти на первое место? Как так?
Виддершинс посмотрела на нее свысока.
— Я, — сообщила она, — обладаю талантами, о которых ты не знаешь.
Робин отвела взгляд, краснея, хоть Виддершинс не понимала причину.
— Точно, — сказала старшая из девушек, теперь в смятении. — И мне поможет Ольгун.
Конечно, не стоило так говорить. Шинс пару месяцев назад попыталась привлечь Робин верить в Ольгуна. Робин только ворчала, что Банин не защитил Женевьеву, так что ей не нужны были жалкие божества. Она отказывалась говорить на эту тему, сколько Виддершинс ни пыталась.
К счастью, Робин сама сменила тему, что так отчаянно хотела сделать Виддершинс.
— Шинс, я… эм… Нам нужно еще кое о чем поговорить…
Она приподняла темную бровь.
— Ох, это звучит серьезно. Ты так нервничала, только когда разбила ту бутылку сицилийского красного на кухне.
— Это была не моя вина, — вяло возмутилась Робин. — Воск на этикетке был скользким, и…
— Робин? Все в порядке. Что ты хотела сказать?
— Просто… Шинс, «Дерзкая ведьма» плохо справляется.
Виддершинс напряглась.
— Я знаю об этом.
— Я тебя не виню!
Пауза, а потом:
— Все хорошо, Робин, — Виддершинс смягчилась. — Это моя вина.
— Нет. Город…
— Женевьева справилась бы. Я стараюсь, Робин, правда, — она сжала траву кулаками, словно держалась за женщину, лежащую под землей.
— Я знаю, Шинс, — сказала Робин. — Просто… Не все в этом уверены. Может, если бы ты чаще… если бы они видели, как ты работаешь с ними… Но ты… редко там бываешь.
Виддершинс смотрела на могильную плиту.
— Я пыталась спасти таверну по-своему, — прошептала она.
Робин моргнула, словно не поняла подругу. А потом:
— О, Шинс. Я не знаю, хотела бы Жен такого спасения.
— И я не знаю, — Виддершинс всхлипнула. Только не снова! — Но я могу лишь это, — она пожала плечами и невесело улыбнулась. — Я так привыкла. Но последняя неделя выдалась не такой хорошей.
— Прошлая неделя?
Покраснев от смущения, Виддершинс рассказала о попытке ограбить Дюкара пару дней назад и путанице в результате этого.
— Бониард отпустил тебя? — пропищала Робин.
— Думаешь, мне нужно в тюрьму к другим ворам? — улыбка Виддершинс, как она надеялась, убирала едкость слов.
— Нет, просто… Это на него не похоже, да?
— Он… приходил в таверну, Робин.
— Да? Я не видела…
— Иногда приходил, когда я была на смене. Он словно знает. Он всегда говорил, что забрел выпить, но мне кажется, что он приглядывает за мной. Я думала, что он надеялся поймать меня на чем-то незаконном, но… не знаю, Робин. Я теперь жду наших разговоров. Они… немного неловкие, но…
Робин притянула колени к груди.
— Ему нельзя доверять, Шинс.
— Я и не собиралась, но после этого… Он защитил меня. Я не знаю, что думать.
Робин обвила колени руками, почти сжавшись в комок.
— Хорошо, что у тебя есть друзья, — тихо сказала она.
— Не знаю, — повторила Виддершинс, качая головой. — Может, он просто хотел отогнать меня. Он достаточно умен, чтобы знать, что я не опасна, и ему должно хватать другие воров и тех, кто бродит по улицам ночами.