«Почему я вообще должна оправдываться?!».
— Джулиен, обещаю, ты не поймаешь меня на чем-то незаконном, — это была их старая шутка, но в этот раз он не веселился.
— Я серьезно, Виддершинс, — повторил он.
— Думаю, это я уловила и с первого раза.
— Видимо, нет.
— Ох, ты же не обвинишь меня в том, что я украла твое настроение?
Он нахмурился и молчал. Тишину прервал шорох стула по ковру, Джулиен принялся расхаживать.
— Молчи, — выдохнула Виддершинс. Ольгун и не собирался ничего говорить, а теперь точно молчал. — Эм, Джулиен?
Он замер спиной к ней.
— Что?
— Я была без сознания почти день, а ты следишь за Давиллоном…
— Хмм?
— Может, ты знаешь, кто устраивает следующий бал? И когда?
Да, лучшее время для такого вопроса, Виддершинс! Изящная, как свинья с тремя пятаками на горе из черепах.
Он повернулся к ней с потрясенным видом, словно она при нем вытащила уличного мима из декольте.
— С ума сошла?! — майор едва сдерживал громкость вопля.
— Возможно? У меня есть варианты?
— Стоило арестовать тебя на прошлой неделе! Может, за пару месяцев в тюрьме ты чему-то научилась бы!
— С чего ты взял, что продержал бы меня так долго? В прошлый раз ты не смог!
Виддершинс невольно рассмеялась, когда Джулиен невольно сжал ключи на поясе — с ними она сбежала в прошлый раз.
Решив, что дразнить его не очень умно, да и не результативно, она сказала:
— Я не собираюсь воровать. Я же сказал, что хочу узнать больше о происходящем в городе и о своих проблемах. Никто не сплетничает лучше аристократов, и у них больше всех ушей в Давиллоне. Потому я и хочу пойти, а не ради кражи.
— И я должен поверить?
— Когда я врала…
— Ты точно, — прорычал он, — хочешь закончить это предложение?
— Ах, нет. Не думаю, Джулиен… — она вздохнула и посмотрела ему в глаза. — Что бы я ни сделала, что бы ни вытворила, я никогда не сделала бы тебя соучастником в том, что ты не одобряешь. Клянусь.
Его лицо застыло на миг, а потом смягчилось.
— Я тебе верю. Но это говорит не о твоей честности, а о проблемах с моей головой. Маркиза де Ламарр устраивает званый вечер завтра — она просила несколько стражей для ее безопасности — но это слишком скоро. На следующей неделе барон…
— Нет, завтра подойдет, — Виддершинс свесила ноги с матраса, кривясь, но борясь с болью. — Моя обувь тут?
— Виддершинс…
— Я точно была в обуви. Я редко хожу без нее…
— Виддершинс, ложись. Ты ранена. Отдохни пару дней!
— Я быстро исцеляюсь, Джулиен. Мы это проходили.
— Но не так быстро!
Это было правдой. Плечо и грудь Виддершинс горели, болели сильнее, чем она ожидала. Сила Ольгуна действовала хуже на неестественную рану? Возможно, но она все равно справлялась лучше любого в такой ситуации.
И она не собиралась еще ночь проводить в кабинете Джулиена! Эта мысль в чем-то пугала ее сильнее Ируока.
— Я буду в порядке, Джулиен. И я ухожу.
Он стоял перед ней, скрестив руки.
— А если я поставлю людей у всех входов с приказами не выпускать тебя?
— Сколько окон в этом здании? — спросила она. — Уверена, столько стражей у тебя нет.
— Тогда стражи у дверей кабинета.
— Конечно. А сначала ты объяснишь им, что продержал меня тут день. И все будет хорошо.
— Я могу тебя арестовать, — настаивал он, но она знала по его опущенным плечам, что он сдавался. — Я могу задержать тебя так, что никто не подумает о суде и обвинениях.
Виддершинс улыбнулась, встала — лишь раз скривившись от боли — и, не соображая, что делает, провела кончиками пальцев по его щеке.
— Но ты же так со мной не поступишь?
— Верно, — признался он, вздыхая. — Не поступлю. Просто… Будь осторожнее, Шинс.
— Я всегда осторожна, — Виддершинс встала на носочки и поцеловала Джулиена в уголок рта — не в губы, но и не совсем в щеку. Они не успели отреагировать на произошедшее, она оказалась за дверью и ушла.
Кстати, без обуви.
* * *
Джулиен еще стоял на том же месте, смотрел на пустой матрас и пытался вспомнить, как связно думать, и тут его дверь задрожала от стука.
— Ох… — он встряхнулся, желая выпить бренди или хотя бы окунуть голову в ведро ледяной воды. — Войдите!
Паскаль открыл дверь, отсалютовал (не той рукой, ведь нужная была ранена) и с интересом посмотрел на матрас.
Когда стало ясно, что никто не ответит на не заданный вопрос, он заговорил:
— Простите, что побеспокоил, сэр, но вы должны знать…
— Да, констебль?
— Воровка с прошлой недели? Виддершинс?