— Я так не думаю, — сказала она, с сомнительным успехом сделав голос стальным, как у Виддершинс. — Ты меня не ранишь, Эврард.
— Ты так уверена? — его кубок, тоже из дерева, треснул в его руке, багровые ручейки потекли по пальцам.
— Да. Ты же почти умолял Жерара и остальных не заставлять тебя стрелять в них, когда похищал меня. Ты даже извинился, когда сковывал мое запястье! — она звякнула цепью, словно можно было подумать о других оковах. — Еда, напитки… Ты не обычный похититель, понимаешь?
— Я не похититель!
Робин посмотрела на него.
— Я не такой.
Она подняла руку, тряхнула цепью.
Эврард что-то невнятно прорычал. Он поднял графин вина со стола, начал наливать и вздрогнул, когда жидкость стала протекать сквозь трещины. Фыркнув, он бросил бесполезный кубок на пол и сделал большой и не аристократичный глоток из графина, и Робин отметила, что он уже был наполовину пустым.
— Шикарно, — сказала Робин. Эврард выдвинул стул из-за стола и обмяк на нем.
— Я не похититель, — повторил он, дуясь.
— Мы с цепью не согласны.
— Боги! Это ее вина!
— Кого? Виддершинс?
Эдвард оскалился, услышав имя.
— Кого же еще?
— Это ее вина, да? Наверное, она заплатила тебе, чтобы ты похитил меня? Есть простые способы увольнения, если она…
— Это не шутка! — Эврард снова вскочил и стал расхаживать, но в этот раз к невольной гостье и от нее, а не вдоль окон. — Я не хотел, чтобы дошло до этого. Она должна была… — он замер и пожал плечами. — Я думал, так и будет. Но твоя драгоценная Виддершинс даже не приходит за друзьями.
— Она придет! — Робин поняла, что кричит, и попыталась успокоиться. — Ты ее не знаешь. Она придет, и ты пожалеешь об этом.
— Сомневаюсь, — Эврард покачал головой и вернулся к графину вина. — Вряд ли у нее есть столько чести.
Робин не помнила, как встала на ноги.
— Честь?! — она снова кричала, в этот раз ей было плевать. — Это говоришь ты? Ты?! Ты угрожал уничтожить ее жизнь! Похитил меня! Из-за чего? Из-за пары украденных сокровищ, про которые твоя семья десятки лет не вспоминала? Разве ты можешь судить о чьей-то чести?
Графин разбился о стену, оставив пару осколков в дереве и пятно вина, из-за которого казалось, что там убили двуногого комара.
— Из-за чего этому быть, дурочка?! — Эврард тоже кричал, сжатые кулаки дрожали. — Я делал все, чтобы стереть пятно с чести семьи! И пятно оставила твоя драгоценная Виддершинс!
— Верно, — Робин задумчиво посмотрела на оковы на запястье, на пятно вина на полу. — Родители сейчас тобой гордились бы?
Робин показалось, что она зашла слишком далеко. Со сдавленным воплем Эврард пересек комнату и навис над ней, поднял руку для пощечины. Робин заскулила и отпрянула, кривясь от грядущей боли.
Но удара не было. Эврард нависал над ней, кривясь, а потом опустил плечи и отошел. Робин плохо видела его, щурясь, так что открыла глаза.
Эврард медленно моргнул, а потом отошел к дальнему столу.
— Понадеемся, что ты права, — сказал он, — и она скоро будет тут. Я хочу покончить с этим.
Робин согласно кивнула. Они ждали в тишине, затерявшись в своих бурных мыслях.
Так затерявшись, что Робин моргнула и очнулась от дремы. Она огляделась. В комнате горели масляные лампы, и только они были источником света, грубо расставленные по комнате. Они начали дымить. Значит…
Часы. С их разговора с Эврардом прошли часы. Часы, во время которых Виддершинс не пришла.
Огонь расплылся из-за слез на глазах Робин. Она не сдастся, нет! Но все же…
Она невольно подавила вопль, когда Эврард появился сбоку со зловещим эхом шагов — ей не хватало этого звука, а теперь он вернулся. Может, он тоже понял, что наживка из Робин плохая, потому что его взгляд был мрачным, ладонь касалась кожаного мешочка на поясе. Робин вжалась в стул, но рука вытащила оттуда…
Ключ?
Робин задержала дыхание. Эврард опустился рядом с ней на колени. Громкий щелчок, и оковы упали. Она встала, потирая покрасневшее запястье, а он уже отошел.
— Иди домой, — сказал он, не глядя ей в глаза. — Я не…
Ночную тишину улиц разбили выстрелы. Ставни затрещали и разбились, пули пролетели и вонзились в потолок с дождем пыли и щепок. Робин закричала, что-то тяжелое врезалось в нее и сбило на пол. Точнее, не что-то, а кто-то.
Эврард. Эврард лежал на ней, закрывая собой.
Но они тут же поняли, что зря. Пистоли целились вверх, чтобы пули пролетели над головами всех в комнате. Робин и Эврард не были в опасности, кроме риска порезаться о щепки.