Дожидаясь в холле, Анна подняла глаза на портрет Кэтрин, леди Уэнтворт, кисти Гейнсборо. Затем перевела взгляд на «Актеона, победившего в беге» кисти Стаббса. Если Виктория последует совету Анны, то сможет спасти остальные картины.
Дворецкий возвратился все той же мерной поступью.
— Ее светлость вас примет, если вы соблаговолите пройти к ней в гостиную, — сообщил он, отвесил Анне легкий поклон и пригласил следовать за собой.
Виктория Уэнтворт сидела на диване, опустив голову, на ней было черное траурное платье. Анну удивило, что та не поздоровалась с ней так тепло, как обычно. Виктория подняла глаза, и в это самое мгновение Анна поняла, почему был приспущен фамильный флаг. На Анну смотрела не Виктория. Ледяным взглядом ее встречала сестра Виктории, Арабелла Уэнтворт. Анна постаралась свыкнуться с мыслью, что уже никогда не увидит Викторию Уэнтворт.
— Не желаете чашечку чая, доктор Петреску? — холодно произнесла Арабелла.
— Нет, спасибо, — ответила Анна. Зеркальное подобие Виктории продолжало сидеть на диване. — Можно спросить, как умерла Виктория?
— Я думала, вам это известно, — сухо заметила Арабелла.
— Не понимаю, что вы хотите сказать.
— Разве вы приехали не за тем, чтобы забрать остатки фамильных ценностей?
— Я приехала предупредить Викторию, чтоб она не отдавала Ван Гога, прежде чем я получу возможность…
— Картину уже увезли, — сказала Арабелла. — У них даже не хватило такта сделать это после похорон.
— Я пыталась дозвониться, но номер не указан в телефонной книге, — пробормотала Анна. — Я послала Виктории мое заключение с рекомендациями о…
— Да, я прочитала ваше заключение. Но мой новый поверенный уже предупредил, что решение вопроса о поместье может занять годы, а к тому времени мы успеем все потерять.
— Во вторник меня уволили за то, что я послала Виктории заключение.
— Виктория прочла заключение и написала мне письмо, подтверждающее, что собирается принять ваш совет, но это было до ее ужасной смерти.
— Как она умерла? — снова спросила Анна.
— Ее подло и трусливо убили, — ответила Арабелла. — Мистер Фенстон, несомненно, сообщит вам подробности.
Анна опустила голову:
— Мне очень жаль. Я не знала. Вы должны мне поверить.
Арабелла встала и подошла к окну. Какое-то время она молча стояла, глядя на газон, затем обернулась и увидела, что Анну бьет дрожь.
— Я вам верю, — сказала она наконец. — Сперва я думала, что этот зловещий фарс — ваших рук дело. Теперь я вижу, что ошибалась. Но, к сожалению, слишком поздно. Мы бессильны что-либо предпринять.
— Я бы так не сказала, — возразила Анна, решительно глядя на Арабеллу. — Но если я буду действовать, я должна вас просить доверять мне так же, как доверяла Виктория.
— Что вы имеете в виду под словом «доверять»?
— Дайте мне шанс доказать, что я не имею отношения к смерти вашей сестры. Позвольте вернуть вам Ван Гога. Картина должна находиться еще в Англии, а то бы Фенстон не послал за ней некоего мистера Липмана. Через несколько часов тот приземлится в Хитроу.
— Но даже если вам удастся завладеть картиной, как это разрешит проблему?
Анна стала излагать свой план в общих чертах и с удовольствием отметила, что Арабелла время от времени одобрительно кивает. Она закончила словами:
— Мне требуется ваша поддержка, в противном случае мой замысел может довести меня до ареста.
Арабелла помолчала, а потом сказала:
— Вы смелая молодая женщина и, быть может, сами не понимаете, насколько смелая. Но раз вы не боитесь идти на такой страшный риск, то и я не побоюсь. Я с вами до конца.
Анна улыбнулась:
— Тогда скажите, кто забрал Ван Гога.
Арабелла поднялась с дивана, пересекла комнату, взяла с бюро визитную карточку и прочитала вслух:
— Рут Пэриш из «Хранилища искусств».
— Так я и думала, — заметила Анна. — Уезжаю сию секунду.
Она шагнула к Арабелле и протянула ей руку, но та уклонилась от рукопожатия и вместо этого крепко обняла Анну.
— Я готова на все, лишь бы отомстить за смерть сестры…
— На все?
— На все, — повторила Арабелла.
— Когда Северная башня обрушилась, все документы по займу Виктории сгинули, в том числе оригинал…
— Можете не объяснять, — сказала Арабелла.
Анна возвращалась по шоссе М25, выглядывая указатель на Хитроу. Она бросила взгляд на часы: почти два, звонить Тине бессмысленно, та уже на своем рабочем месте. Но если существовал хоть малейший шанс на успех, ей требовалось сделать другой звонок.