Был… Вот именно, что у Касаара был план, а теперь маг мертв. Цель, с которой нас сюда закинули, — провалена. Третий фактически тоже… умер. Стоит снять стазис, как его разорвет на части та дрянь и перекинется на кого-нибудь рядом. Я пришел сюда полный надежд, а что у меня осталось теперь?
— Шип. — ответила Гелла. — Касаар мертв. Энергетический монстр сгинул. Его фрагменты заперты в стазисе. Шип теперь только твой.
Мы уже вышли на улицу. Я обернулся. Проклятый шип. Эта хрень закинула меня сюда, подарила столько надежд, а по итогам я на грани безумия.
Гелла чуть ли не на руках оттащила меня в помещении подземной клиники. Первый всплеск адреналина прошел. Начали болеть сломанные пальцы.
— Осталось чуть-чуть, — подбадривала меня суккуба.
Мы спустились вниз. Знакомые черные лежанки, напоминающие больничные кушетки из моего родного мира. Покоились они на мощном основании из темного-серого камня, а над ними под потолком висели металлические конструкции, смахивающие на гротескные дизайнерские люстры. А ещё они теперь мне напоминали о технических помещениях шипа. Множество спиралевидных трубок, на которых закреплены ровно ограненные кристаллы разных цветов. Воздух вокруг техно-магических приблуд чуть мерцал и бурлил.
«Что с Третьим? Не могу выйти на связь. Он потерял сознание?» — раздался в голове голос Первого.
«Он потерял все,» — мрачно ответил я, укладываясь на кушетку. — «А мы потеряли его».
«Что⁈ Но я же не получил его воспоминаний! Он должен быть ещё жив! Надо проверить…»
«Потом», — ответил я.
Даже думать мне уже становилось тяжело.
— Ложись. Закрывай глаза и я активирую лечение, — произнесла Гелла.
С удовольствием ее послушался. И вскоре медикаментозная кома показала мне уже знакомое видение. На коленях у миниатюрной девушки в белом платье со светло-зелеными кружевами и россыпью красных камней в области груди сидело существо, похожее на кролика. Другие такие же скакали вокруг по траве.
— Кантараги иса тулл алим. Интрази айорн кама. — прощебетала девушка, поглаживая «кролика».
Слова древнего языка казались необычайно знакомыми, но я не понимал их смысла.
Дежавю.
Более того, мне казалось, что я не просто уже видел эту девушку, а знал ее лично. Однако никаких подробных воспоминаний на ум не пришло. Я не знал имени девушки, но был уверен, что она андроид. Такой же как Эл-Ви только более сложной, лимитированной серии.
Кажется, перед смертью Касаар успел закинуть в мою голову какие-то куски своей памяти.
Глава 9
Огненная вода жгла горло и туманила разум. Хорошо. Это ненадолго помогало забыться, а заодно глушило фон постоянно лезущих в голову чужих мыслей.
Два дня прошло после событий в здании со шпилем. Я купался, пил, ходил за лечебными точками, снова пил, слушал музыку на телефоне, ходил за новым алкоголем и пил его.
Все это время Эл-Ви не возвращалась из здания с шипом. Гелла поговорила с ней и объявила мне, сидящему за столом в кафе:
— Она решила привести то здание в порядок. Проверить работоспособность систем. Хочет таким образом почтить память господина. Я поговорила с ней насчет подземной клиники. Она сможет вручную обновлять тебе утраченные лечебные заряды. Есть, конечно с этим небольшая проблема. Она, в отличие от Третьего, не видит сколько у вас их осталось. Так что теперь заряды будут обновляться каждые два с половиной часа.
— Значит эта дура полезна? Даже жаль. Я думал убить ее или скинуть в стазис.
— Ты зря так говоришь. Это на тебя не похоже, милый.
— Вот уж не думал, что ты будешь проповедовать мораль! — усмехнулся я.
— Не мораль меня волнует, — улыбнулась Гелла, пройдясь вдоль барной стойки. — А твое ментальное здоровье. Милый мой, ты не маньяк и не надо пытаться им становится. Поздно. Это как профессиональный спорт. Если не начал в раннем возрасте, то качественным монстром уже не станешь.
— Стать маньяком? Разве это… не выход? — горько усмехнулся я.
— Нет, — твердо заявила суккуба. — Я успела насмотреться на самых разных убийц. Если такой характер не был развит у тебя сразу, то ломка нынешнего уже не поможет. Станет только хуже. Вспышки агрессии, самокопание, бессмысленная жестокость, зло ради зла. Я видела много людей, которые так себя закапывали. Никто из них не стал счастливее и спокойнее.