– А я заметил, ты нашу милицию не шибко уважаешь…
– Можно подумать, ты ее уважаешь.
– Тоже верно. Только ты, по-моему, ее на дух не переносишь.
– А с чего ее переносить, если там одни гады работают! – все-таки не сдержалась я. – На меня в лифте какой-то наркоман напал. Избил сильно. Серьги чуть было вместе с ушами не отодрал. Мобильный забрал, деньги. Я, можно сказать, чудом жива осталась. Куда в таком случае обращаться? Конечно, в милицию. Вот я и обратилась. А когда обратилась, то увидела, что эти гады плевать на меня хотели. Они только могут на потерпевших давить, чтобы те свои заявления забирали, и дела закрывать. А кому хочется с милицией конфликтовать? Никому. Страна у нас такая. Страна милицейского беспредела. Если ты против ментов пойдешь, то жди больших неприятностей. Пришел господин начальник и для моего же дальнейшего благополучия попросил заявление культурно порвать и дело уголовное прикрыть. Им для Петровки отчетность нужна. У них почти все преступления раскрываются, а мое дело тухлое. Никто этого наркомана не найдет, да и искать не будет. Сейчас людей убивают, и никто убийц не ищет. А здесь радуйся, что жива осталась. Подумаешь, избили и ограбили… Кого нынче этим удивишь? Я стала знакомым звонить, кто попадал в такие переделки, так оказалось, что почти со всеми была та же самая история. Все в один голос говорят, мол, не ты первая и не ты последняя. Забери заявление и не наживай неприятностей. Сейчас менты только так и работают, по-другому не могут. Это что же получается, вместо того, чтобы пострадавшему помогать, они его же и уничтожают. Если ты все же не согласишься и будешь рассуждать о правосудии, то в первый раз тебе объяснят культурно, второй раз пожестче, а в третий остановят для проверки документов, подкинут в карман героин и упекут по статье. Я все с первого раза поняла. Они понятливых любят. Ну, думаю, ладно, забуду все это, как страшный сон, так нет. Оперативник, закрывший мое дело, ко мне клеиться стал. Раз приехал на кофе, второй. Я сначала понять не могла, какого черта он ко мне таскается? И звонить повадился каждый день… Думала, может, у него совесть заговорила и он решил преступника поискать. Да только нет у таких людей совести и не было никогда. Когда он ко мне в последний раз на кофе заехал, то чуть было прямо на кухне не изнасиловал. Чудом отбилась и под предлогом того, что очень сильно куда-то тороплюсь, из квартиры его выперла. К телефону подходить перестала. Думала, может, он закончит звонить, так нет, он стал у моего дома на своей колымаге кругами ездить. Пришлось действовать его же методами. Найти того, кто оказал бы давление на него.
– Ну и что, нашла?
– Нашла. Больше я его не видела и не слышала.
Я слегка дернула плечиком и почувствовала, как Денис взял меня за руку.
– Ты что?
– Ничего. Я вижу, как сильно ты разнервничалась.
– Просто… Я не люблю об этом вспоминать. Ни этого мента, ни это районное отделение милиции…
Остановившись у кирпичной многоэтажки, Денис тяжело вздохнул и тихо сказал:
– Приехали.
А затем… Затем все происходило как в кошмарном сне. Чужая квартира… Молодая, перепуганная женщина… Мирно спящий ребенок… И ужасные слова, которые Денис произнес с таким трудом, что невозможно себе представить:
– Валентина, Виталика убили…
Страшный, пронзительный, душераздирающий крик, от которого остановилось сердце и застыла кровь в жилах… Плачущий ребенок… Любопытные соседи…
Мы уходили медленно, держась за руки, стараясь не смотреть отчаявшейся женщине в глаза. Денис шел, словно в бреду, и шептал:
– Я устрою царские похороны. Я не пожалею никаких денег. Я поставлю ему такой памятник… У него будет самый лучший памятник…
– Да на кой ему теперь памятник? Ты лучше его семье помоги. Живым помощь нужна, а не мертвым.
– Я все сделаю. Я все сделаю, что в моих силах, – кивал Денис.
Мы и сами не поняли, как очутились в ночном баре. Сели за столик, заказали виски со льдом. Без спиртного сейчас было просто нельзя. Спиртное действовало как бальзам на раскаленные нервы. Я пристально смотрела на зажженную свечу, стоящую в красивом кованом подсвечнике, и не могла отвести взгляд в сторону. Я всегда любила смотреть на огонь, потому что в нем было что-то мифическое, далекое и таинственное.
– Может, ты есть хочешь? – спросил Денис.
– Ты что, шутишь?
– Да нет. Серьезно.
– Разве после того, что произошло, может быть аппетит?
– Я тоже сейчас есть не могу. Наверное, только завтра приду в норму.
– Ты кого-нибудь подозреваешь? – Я смотрела то на огонь, то на Дениса и никак не могла остановить свой блуждающий взгляд.
– В чем?
– Ну… Ты подозреваешь кого-нибудь, кто бы мог в тебя стрелять?
– Ума не приложу. На меня никогда раньше никто не покушался.
– А зачем ты тогда с охранником ходишь?
– Да так. Просто… – пожал плечами Денис.
– Просто так с охранниками не ходят.
– Да сейчас все с охраной ходят.
– Так уж и все?! У нас только десять процентов населения новые русские, а остальные девяносто старые. Вас в стране кот наплакал.
– Кого это – нас?
– Ну, тех, у кого бешеные деньги.
– Да в том-то все и дело, что нет у меня бешеных денег. Есть свой бизнес, но он не такой, чтобы жить на широкую ногу. Но у меня все друзья с водителями и охранниками, а я что, хуже других, что ли?
– Получается, это у вас мода такая.
– Что-то вроде того, – как мальчишка, улыбнулся Денис.
В моей сумочке зазвонил мобильный, я облегченно вздохнула – Светка! Хорошо, что у нее хватило ума позвонить. Быстро же она управилась со своим режиссером! Я думала, это затянется у них до утра. Видимо, она тоже не желает проводить свободное время в компании мирно лежащего трупа. Каково же было мое разочарование, когда я увидела, что звонит не Светка, а Лида, жена Дениса.
– Анечка, я на минуту, – проворковала она ангельским голосом. – Я просто хотела узнать, встречалась ли ты с моим благоверным.
– Да, – буквально выдавила я из себя и в упор посмотрела на Дениса.
Денис как-то заметно напрягся, словно пытался уловить суть разговора, и сунул в рот неизменную трубку.
– Моего супруга еще нет, а Сашенька сегодня ушел на день рождения к своей однокурснице, я одна дома. Ты не подумай, что у нас нет с ним общих интересов.
– Я ничего и не думаю.
– Он меня звал с собой. Только я не пошла. Эти девчонки будут меня оглядывать с ног до головы. Сама посуди, зачем мне это нужно. Понимаешь, сейчас молодежь такая жестокая и даже циничная. У нас все как-то проще было…
Я не сомневалась в том, что Лида немного выпила и ей захотелось выговориться, но в данной ситуации я не могла стать ее собеседницей.
– Я тебе попозже позвоню, завтра.
– Ты сейчас занята?
– Да.
– Анечка, ты, главное, не торопись. Я тебе даже больше заплачу, чем обещала. Только соврати его, пожалуйста… Уговори его, чтобы он привез тебя в нашу квартиру…
– Я все поняла. Мы же уже давно обговорили все детали, – резко перебила я Лиду и вновь посмотрела на Дениса.
Денис сидел не шелохнувшись и по-прежнему не сводил с меня глаз.
– Я перезвоню, – повторила я и положила мобильный в сумочку.
– Кто это? – не скрывая любопытства, спросил Денис.
– Моя подруга.
Денис посмотрел на часы и покачал головой.
– Уже так поздно. Это значит, что я тоже могу тебе звонить в такое позднее время?
– Но у тебя же нет номера моего телефона…
– Я жду, что ты мне его дашь. – Денис достал свой мобильный. – Диктуй. Я вбиваю его в адресную книгу.
– Ты всегда такой настырный?
– Иногда.
Продиктовав номер, я вздрогнула. На сей раз зазвонил телефон Дениса. Посмотрев на определитель номера, Денис недовольно поморщился, отключил телефон и сунул в карман пиджака.
– Решил не отвечать?
– Да.
– Ты не отвечаешь на поздние звонки?
– Нет, не отвечаю.
– Значит, если я позвоню в поздний час, ты не ответишь на мой звонок?
– На твой отвечу. Я не отвечаю только на поздние звонки своей жены.