— Что это еще за обращение?! — выпал в осадок учитель. — Мегпоид, после урока в учительскую!
Гуми равнодушно пожала плечами и устало бухнулась на стул, чтобы благополучно проспать весь остаток урока. Перед самым звонком учитель раздал какие-то буклеты и бланки и велел заполнить до конца учебного дня. Я без интереса просмотрел увесистую брошюру о школьных клубах и, не найдя там ничего привлекательного, убрал в парту. Анкета для вступления была смята и теперь покоилась на дне мусорной корзины. Участвовать в клубной деятельности не было ни сил, ни желания.
— Эй, доброе утро, — я потряс Гуми за плечо. — Ивамура тебя вызывал.
— Ах…да, — на ней снова были дурацкие очки, и было довольно забавно наблюдать за тем, как она пытается протереть заспанные глаза через линзы.
— Что за детский сад, — усмехнулся я. — Может, все-таки снимешь?
— Еще чего, — проворчала Гуми, поправила очки и с каменным лицом произнесла: «I’ll be back.»
— Hasta la vista, baby, — вернул я ей.
Гуми умчалась в учительскую, а я был вновь атакован группой девчонок.
— Кагамине-кун, а ты уже решил, в какой клуб вступишь? Наверное, в музыкальный?
— А тут и такой есть?
— Да, но все что там делают, это обсуждают творчество Мику Хацуне, хотя для этого есть её официальный фан-клуб.
— А нет ничего, связанного с рок-музыкой? — произнес я, мечтая поскорее отделаться от толпы вздыхающих поклонниц.
— Ой, ты любишь рок? Как необычно, мне тоже…
И так далее и тому подобное. Я уже начал мечтать о том, чтобы в классе появился учитель и начал урок, избавив меня от этого надоедливого гарема, но дверь с грохотом распахнулась, явив миру зеленоволосую бестию.
— I’m back, bitches! — она со скоростью метеора устремилась к моей парте, разорвав плотное кольцо девушек.
— Хэй, Лен! — она хлопнула ладонью по парте, начисто игнорируя одноклассниц, которые наверняка уже готовили ей какую-нибудь подлянку. — Где твой бланк для вступления в клуб?
— Я его выбросил, — безразлично ответил я. — И в команду по плаванию я вступать не собираюсь.
— А кто говорил о плаванье? — глаза Мегпоид сделались круглыми.
Однако я не успел выяснить, что она имеет в виду, так как дверь опять распахнулась, и в класс вошла молодая девушка в строгом костюме. Однако не успела она сделать и шагу, как оступилась на ровном месте и рухнула на пол, рассыпав вокруг себя кипу бумаг из своей папки. Кто-то из учеников кинулся помогать, но окружившие меня девицы даже не шелохнулись, а кто-то даже захихикал. Мне тут же расхотелось иметь с ними всякие дела.
Горе-учительница поднялась на ноги, одной рукой прижимая к груди папку с документами, а второй смущенно поправляя очки. На вид ей можно было бы дать не больше двадцати пяти, видимо, она начала работать совсем недавно. Её темные волосы были собраны в аккуратный узел на затылке, но из-за падения, несколько прядей выбились и прилипли к щеке.
— Здравствуйте, дорогие ученики! — бодро начала женщина, но её лицо все еще горело смущением. — Меня зовут Акадзаки Момока, рада с вами познакомиться! Отныне я буду преподавать вам английский язык…
Акадзаки-сенсей начала урок, а я нашел взглядом Рин. Она тоже не слушала, а что-то лихорадочно писала в бланках для вступления в клуб. Интересно в какой? Наверняка, в тот музыкальный кружок…
— …кун! Кагамине-кун! — я встрепенулся. На меня глазел весь класс, во главе с Момокой.
— Да, Акадзаки-сенсей, — я улыбнулся учительнице, отчего на её щеках вновь вспыхнул румянец.
— Будь добр, третий абзац на второй странице учебника, — Момока справилась с собой, но я был уверен, что смогу расположить её, и она больше не захочет мучить меня английским. Кроме того, мне это было не нужно: еще с детства мама устраивала нам с сестрой дни английского языка, и к пятнадцати годам я изрядно поднаторел в нем.
Я не спеша и с выражением прочитал необходимый абзац и, увидев, что Акадзаки удовлетворена ответом, вернулся к наблюдению за Рин. Она уже закончила заполнять бланки и сейчас с довольным видом слушала учителя. Мне было безумно интересно узнать, в какой клуб она хочет вступить, и вообще расспросить о том, как ей новая школа. Вчера я все безнадежно испортил, но после утреннего происшествия в поезде она должна быть более благосклонной.
Акадзаки закончила урок и мелко засеменила из класса, и я понял, почему она споткнулась на пороге. Её узкая юбка-карандаш могла дать фору любому кимоно: любой широкий шаг грозил падением.
— На Момоку-сенсей заглядываемся? — услышал я справа от себя и недовольно покосился на Мегпоид.
— Это все твое воображение, — отмахнулся я и внезапно спросил:
«Как там разнос в учительской?»
— Ничего особенного, — Мегпоид по-хозяйски запрыгнула на мою парту, и я решил, что она не доживет до обеда — взгляды одноклассниц стали прямо-таки кровожадными.
— И чего тебе тут надо? — осведомился я, незаметно отодвигая стул. Положение Гуми и впрямь было несколько двусмысленным.
— Как грубо, — Гуми надулась. — Я хотела позвать тебя в свой клуб.
— В «твой» клуб? Я же сказал, что меня не интересует плавание.
— Да что ты заладил со своим плаванием? — Гуми беспечно болтала ногами в воздухе, отчего её юбка периодически обретала собственную гравитацию, на радость всем парням класса. — Я говорю о клубе по интересам. Спортивные секции надоели мне еще в средней школе, сейчас я создам свой собственный клуб.
— Что бы это ни было, — я демонстративно отвернулся от её ног. — меня это не интересует. Я вообще никуда не собираюсь вступать.
— Тогда школа помашет тебе ручкой, — ухмыльнулась Гуми. — В правилах записано, что каждый ученик должен участвовать в клубной деятельности.
— Неправда, — мне стало нехорошо. — Ты все выдумала.
— А вот и нет, — Гуми показала мне язык. — Все именно так.
Я скрипнул зубами от злости. И почему они не могут оставить меня в покое?
— Куда угодно, но не в твой клуб, потому что я…
— Ура! Я закончила! — меня прервал громкий возглас. Какая-то кудрявая девчонка с гордостью демонстрировала одноклассницам свою клубную заявку.
— Я тоже уже записалась, — Рин просто светилась от счастья, а вместе с ней повеселел и я.
Не важно, что это будет, главное, чтобы Рин это нравилось…
— В фан-клубе Кайто-куна прибыло!
Мое счастье сдулось, как проколотый шарик. Снова этот Сион!
— Эй, — Гуми требовательно помахала у меня перед носом бланком для вступления в клуб. — Так ты будешь участвовать?
— Дай, — я резко вырвал у нее из рук лист и, не глядя, вписал свое имя. — Довольна?
Пару секунд Гуми была в ступоре, а потом счастливо улыбнулась.
— Лен, все-таки ты лучший!
***
Наконец, часы отзвонили половину второго, и ученики потянулись на ланч. Первой из класса рванула Гуми, оставив медлительных одноклассников глотать пыль. Я, как обычно, не взял с собой бенто и потому отправился до столовой, где надеялся урвать какой-нибудь бутерброд.
Однако пришел к шапочному разбору: в буфете не осталось даже обычного хлеба. Пришлось ограничиться банкой холодного кофе. Мысленно поражаясь аппетитам моих сверстников, я поднялся на крышу школы, в надежде насладиться своей скудной трапезой в одиночестве, но не тут-то было. У ограждения уже маячила зеленая макушка.
— О, вот и ты, — Гуми энергично жевала свой бутерброд с якисобой, отчего мой желудок жалобно заныл. — Не успел взять еду?
— Что-то вроде того, — я с хлопком вскрыл свою банку с кофе. — А ты что тут делаешь?
— Обедаю, — лаконично ответила девушка. — Хочешь, поделюсь с тобой своим бутербродом, а ты разрешишь мне глотнуть кофе из твоей банки.
— Как-нибудь обойдусь, — я прислонился к ограждению, смакуя горьковато-сладкий вкус напитка.
— Вредина, — Мегпоид уже протягивала мне половину бутерброда. — Бери, а то распугаешь своим пузом весь класс.
«Вот ведь, надоеда, » — с этими мыслями я вгрызся в бутерброд. Божественно, черт возьми.
— Вот, двое членов у нас уже есть, осталось найти третьего! — провозгласила Гуми, прикладываясь к моему кофе. — Есть кто на примете?