Характерным было поведение на суде правых социалистов. Их лидер ЭСАД АДИЛЬ МЮСТЕДЖАБИОГПУ заявил на процессе о том, что социалистическая партия не имеет никакого отношения к коммунистам, что она создана по типу английской социалистической партии и что ее деятельность не направлялась из-за границы, имея в виду Советский Союз.
Ему вторил другой деятель — ХУСАМЕТДИН ЭЗДОГПУ, бывший секретарь Стамбульского вилайета Компартии, которого в свое время за оппозиционную деятельность исключили из ее рядов, после чего он переметнулся к правым социалистам.
Выступая на суде, ХУСАМЕТДИН рассказывал подробно о своей работе в Компартии и о том, как его посылали на учебу в Москву. При этом он всячески бравировал своим разрывом с Компартией, считал свое пребывание в ней заблуждением.
Что касается доктора ШЕФИК ХЮСНЮ, то он в первый день процесса выступал с требованием, чтобы суд велся при открытых дверях.
Однако его показаний по существу дела я не слышал, так как к этому времени был уже освобожден из-под стражи.
Вопрос: Получив свободу за предательство?
Ответ: Нет, по приговору суда я был осужден на один год тюремного заключения за принадлежность к коммунистической партии, но так как приговор в отношении меня и некоторых других был вынесен еще до окончания процесса, а к этому времени я уже отсидел в тюрьме больше года, то сразу же после суда был выпущен на свободу.
Вопрос: Для провокаторской работы в рядах Компартии?
Ответ: Нет, меня освободили как отбывшего срок наказания. В дальнейшем, боясь возможных репрессий, я отошел от Компартии, порвал с ней всякую связь и, проживая в г. Самсуне, занимался мелкой торговлей. Однако в декабре 1951 года, как об этом уже показывал на предыдущих допросах, я был завербован начальником Управления госбезопасности гор. Самсуна, американским ставленником ШЕБИБ-МУЛЛА КАРА-ОСМАН ОГЛЫ в качестве агента турецкой разведки («Эмнист Мюдюрлюпо»).
Вопрос: При каких обстоятельствах?
Ответ: В декабре 1951 года двое сотрудников Управления госбезопасности задержали меня на улице г. Самсуна и привезли в кабинет к ШЕБИБ-МУЛЛе.
ШЕБИБ-МУЛЛА заявил, что ему известно о моем активном участии в Компартии в прошлом и намерениях в настоящее время бежать в Советский Союз вместе с товарищами. Я подтвердил это. Тогда ШЕБИБ-МУЛЛА прямо предложил мне сотрудничать с Управлением госбезопасности и выполнять их задания, в противном случае, как он сказал, «меня ждет печальная участь».
Не видя другого выхода, я согласился стать агентом турецкой разведки.
После этого ШЕБИБ-МУЛЛА заполнил анкету и заставил написать расписку, в которой было сказано, что я, АХМЕТ ТЕЗДЖАН, обязуюсь сотрудничать с Управлением государственной безопасности и поехать в Советский Союз с заданием турецкой разведки.
Вопрос: Вы действительно имели намерение бежать в СССР?
Ответ: Да, подобные намерения у меня были. Я хотел бежать из Турции из-за тяжелого материального положения и тех неприятностей, которые я испытывал как бывший коммунист. Я рассчитывал на то, что мне удастся убедить советские органы в том, что я являюсь коммунистом, и благополучно устроиться в СССР как политэмигранту.
Вопрос: Как же вы готовились к этому побегу?
Ответ: Проживая в г. Самсуне, я поддерживал приятельские отношения с рабочими табачной фабрики ХАЛИЛОМ ТУРДЖАНОМ и ЯШАРОМ ЧОЛАКОМ, а также ШЕВКЕТОМ, занимавшимся, как и я, мелкой торговлей. Все они были прогрессивно настроены и считали себя коммунистами.
ШЕВКЕТ, в частности, рассказывал мне, что он был в Советском Союзе, учился в КУТВе и поддерживал приятельские отношения с МАРАТОМ — представителем турецкой Компартии в Москве. После окончания КУТВа ШЕВКЕТ был якобы направлен в Турцию для коммунистической работы.
Примерно в мае 1951 года как-то в беседе с ЯШАРОМ ЧОЛАКОМ я высказал ему свое желание бежать в Советский Союз. Он сообщил мне, что такие намерения имели ТУРДЖАН и ШЕВКЕТ, и посоветовал мне обратиться к ним с подобным вопросом.
После этого во время одной из встреч я завел разговор о побеге в СССР с ТУРДЖАНОМ, на что он сказал, что действительно вместе с ШЕВКЕТОМ собирался бежать в Советский Союз, но последний почему-то проявлял нерешительность.
В этой связи я предложил ТУРДЖАНУ возобновить подготовку к побегу, на что он дал мне свое согласие.
Через некоторое время я и ТУРДЖАН встретились с ШЕВКЕТОМ и посоветовались с ним. ШЕВКЕТ одобрил наши намерения и сам изъявил желание бежать в Советский Союз. Согласно договоренности мы купили лодку, отремонтировали ее, однако в течение лета 1951 года из-за колебаний ШЕВКЕТА осуществить побег нам не удалось.