Но главная и невидимая работа совершалась не публично — это была работа следствия, аналитиков и организаторов политического сыска, агентурная работа. При этом напоминало о себе и недавнее польское восстание 1863–1864 гг. В условиях общегосударственных реформ, последовавших за 1861 г., был дан старт реформе структур, отвечавших за обеспечение комплексной безопасности государственного устройства и царского трона.
В «Записках о причинах происхождения подпольного революционного движения в России» неизвестного аналитика Департамента полиции, написанных не ранее 1887 и не позднее 1898 гг., отмечалось, что «…начальные мотивы, послужившие к образованию противозаконного явления, окажутся потерявшимися в отдаленности прошлого… Для исполнения этой и теперь уже весьма сложной задачи, необходимо, прежде всего, установить истинное значение настоящего явления. В этом отношении можно безошибочно сказать, что в агитации выражается стремление к свободе мысли и слова, простираемое до фанатического отрицания самого принципа государственной власти и с целью провести основанное на этом лжеучении понятие в жизнь непросвещённых масс и осуществить его на делах. Следовательно, в основании лежит идея о свободе и притом — безграничной…»[57].
Автором «Записки» был предложен комплекс мер по исправлению ситуации, в основе которого лежала идея ослабления всяческого давления на русское крестьянство, т. е. и в части борьбы с инакомыслием. Он писал: «Бесспорно, что осуществление указанных мер встретит немало затруднений, но легкость есть свойство полумер, ограничиваться которыми не позволяют важность явлений и размер, принимаемый агитацией. В этом убеждает Одесский случай 31 января, в котором появление у агитаторов кинжалов и револьверов и взятие квартиры их войсками приступом, придают этому явлению отчасти уже революционный характер, что служит подтверждением сказанного выше, о возможности перехода агитаций в столь хроническую и застарелую, что отыскание причин и происхождения явлений, равно и пресечение его, сделаются скоро невозможными»[58].
Таким образом, в своих опасениях аналитик выделял мотивационную составляющую политического инакомыслия в целом и революционного терроризма в частности. Любопытно, что такие важные направления как тактика и стратегия террористических организаций, организация и управление террористическими группами, их материально-техническое обеспечение, информационно-конспиративная и разведывательная деятельность для него были производными и сугубо техническими, т. е. практически решаемыми. Уделяя особое внимание идеологии, он принимал в расчёт и модернизационные факторы экстремизма.
В 1880 г. в составе МВД был создан Департамент государственной полиции, куда вошел и Департамент полиции исполнительной. Спустя два года в него же был включен судебный отдел (надзор за политическими дознаниями). С 1883 г. он стал именоваться Департаментом полиции. Позже в него вошел и аппарат Отдельного корпуса жандармов. В результате получилось мощное и достаточное гибкое государственное учреждение, принявшее на себя все полицейские функции по охране Российской империи.
Департамент полиции занимался активной профилактикой и пресечением преступлений, охранял общественную безопасность и порядок. Ему были подведомственны охранные отделения, губернские, городские и уездные полицейские структуры, речная и фабричная полиции, сыскные части, адресные столы, пожарные команды. Объектами полицейско-жандармского «обслуживания» становились не только уголовная преступность, политические общества и партии, но и культурно-просветительные учреждения, деятельность русских подданных за границей и иностранных подданных в России.
Убийство императора Александра II 1 марта 1881 г. послужило поводом для дальнейшего усиления полномочий Департамента полиции. 14 августа 1881 г. было принято «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», ставшее законодательным основанием положений чрезвычайной и усиленной охраны. После убийства Александра II оно называлось временным, но так и продолжало действовать вплоть до крушения императорской России в 1917 г.
С введением положения об «усиленной охране» в губерниях уже с 1880‑х гг. стали создаваться секретно-розыскные «отделения по охране общественной безопасности и порядка» («охранные отделения», «охранки»). Охранные отделения были совместной жандармско-полицейской структурой, координировавшей деятельность полицейских и жандармских учреждений в сфере политического сыска при объявлении в губернии чрезвычайного режима. В деятельности «охранок» широко и успешно использовался весь широкий спектр методов и приемов полицейской работы, отправной точкой для которых были фиксация и разработка фактов инакомыслия.