— Обязательно было пытать его?
— Давай об этом поговорим, когда уберемся отсюда? Сейчас сюда придут его товарищи, — говоря, я перевязывал женину ногу.
Закончив, я убрал все в аптечку, а саму аптечку убрал в рюкзак. Потом я посмотрел в лицо Жене. Ее лицо почти не изменилась. Она все также смотрела на меня со страхом.
— Прости, что пришлось это делать при тебе. Просто по-другому он ничего бы не сказал, — извинился я. Потом помог Жене подняться, и показал на комнату на первой площадке. Она пошла туда, хромая на раненную ногу.
— Вот теперь я закончил, — сказал я, накладывая последний стежок, а потом завязывая узелок.
Завязав узелок, я осмотрел свою работу. Потом взял бинт, и на всякий случай наложил сверху. На случай, если швы все-таки разойдутся. Закончив, я еще раз осмотрел ногу.
— Ты осматриваешь швы, или на мои ноги засматриваешься? — спросила Женя.
— Швы осматриваю. Лучше тебе несколько дней не бегать, — ответил я, собирая все, что вытащил, в аптечку.
— Но у нас с тобой нет этих нескольких дней.
— Ага. Нам нужно добраться до твоего дома как можно быстрее.
Я убрал в рюкзак аптечку и подал Жене ее одежду. Потом вышел в соседнюю комнату. Мы были уже в районе метро Алексеевская. До места, где мы сейчас находились, добрались довольно быстро. Мародеры нас догнать не могли, так как я старательно запутывал следы, пока бежали. Выйдя в соседнюю комнату, я взял стоящий у двери автомат, и положил его на стол. Первым делом я снял с него коллиматор. Его я убрал в сумку с другими. Убрав коллиматор, я вытащил набор для чистки оружия, который мне дали в Лавре вместе с патронами, и принялся за чистку оружия. За окном уже стемнело. На самом деле мы еще долго могли идти, но из-за ранения, полученного Женей, мы прошли еще меньше, чем вчера. Если б я знал, что на Маленковской будет такая фигня, поехал бы сразу на Комсомольскую. В комнату зашла Женя. Я посмотрел на нее. Вместо порезанных мною брюк она одела камуфляжные, да и футболку одела новую. Вот только холодно ей в одной футболке, наверное. На улице все-таки не лето, а зима.
— Почему ты кофту не оденешь? — спросил я, заканчивая чистку, и собирая автомат.
— Мне не холодно, — ответила Женя. Она сидела на подоконнике.
— Не сиди на подоконнике, заболеешь, — посоветовал я Жене.
— Вокруг нас творится зомби-апокалипсис, а ты боишься, что я заболею? — спросила Женя. Но с подоконника она все-таки слезла, и села на стул напротив меня.
— Ну, проблемы с зомби я могу решить парой выстрелов, а вот бороться с простудой сложнее, — ответил я, отставляя в сторону автомат, и берясь за винтовку.
С винтовкой МЦ-116М мне до этого работать не приходилось, так что с ее разборкой пришлось потрудиться. Оказалось, что снайпер ее почти не чистил, так что пришлось чистить за него.
— Вот что за люди не следят за своим оружием? — раздраженно спросил я, в очередной раз, прочищая ствол шомполом.
— Может быть люди, не умеющие пользоваться винтовкой? — спросила Женя, доставая из своего рюкзака все, что ей нужно для приготовления ужина.
— Судя по тому, как он из нее стрелял, и как он устроился, так не скажешь, — я оторвался от чистки оружия, и посмотрел на Женю. — Но ты же сюда не об этом поговорить пришла?
Женя посмотрела на меня с непониманием. Потом она продолжила вытаскивать из своего рюкзака вещи.
— Почему ты был так спокоен, когда пытал того парня? — спросила она.
— Потому что мне не в первый раз приходится это делать, — ответил я, при этом собирая винтовку. Собрав ее, я поставил ее около автомата, и отошел к окну.
— Как это «не в первый раз»? — переспросила Женя.
Я молчал. Мне совершенно не хотелось говорить с Женей о своей службе, особенно о том, где я научился так спокойно смотреть на страдания людей. Но говорить, видимо, придется. Но как же мне этого не хотелось.
— Впервые мне пришлось смотреть, как человека пытают, когда я служил в ФСБ. Тогда у нас похитили одного из бойцов, а узнать, где он, обычными методами, не удалось, — наконец начал рассказывать я. — Сам я не люблю прибегать к таким жестким методам, но иногда приходится.
— Но как можно так делать? Как можно наносить человеку увечья, чтобы узнать у него что-то? — спросила Женя. — Ведь можно просто пригрозить, зачем сразу резать?
— Иногда они просто не слушают угроз, понимаешь, — я повернулся к Жене, и говорил, смотря на нее. — Они отлично понимают, что нам не позволяют полномочия сделать то, чем мы им угрожаем.