— Вот, падла. Он же нас в два счета догонит, — проговорил я, увидев в зеркале заднего вида «шевроле».
Женя тоже увидела марку машину. Повернувшись ко мне, она спросила:
— А если не убегать?
— Мы не знаем, кто они. Конечно, мы можем остановиться, сдаться. Но есть одно «но», — я не отрывался от дороги, говоря с Женей.
— Какое?
— Я прострелил руку их солдату. Конечно, это могут быть обычные горожане, я надеюсь, что так и есть. Но никому не понравится, что их другу, или брату, прострелили руку, понимаешь?
Я посмотрел на Женю, и она кивнула. После этого я посмотрел в зеркало заднего вида. Машина преследователей набирала ход. Скоро они уже должны были нагнать нас. Мы пронеслись мимо парка.
— А если все-таки попробовать договориться? — поинтересовалась Женя.
Я не ответил. Я смотрел вперед. Впереди было огромное стадо ходячих мертвецов. Они, переваливаясь, ходили с одного края улицы, к другому.
— Держись, — скомандовал я Жене, и переключил передачу.
Машина неслась прямо к толпе. Первого мертвеца, подвернувшегося под бампер, подмяло под машину. Остальных я объезжал. Не отрываясь от руля, я сказал:
— Когда я скажу, держись изо всех сил. Поняла?
— Да, — ответила Женя, и так держащаяся за ручку.
Я ехал вперед. На спидометре стрелка колебалась почти в самом правом краю. Я посмотрел в зеркало заднего вида, машина преследователей все еще держалась сзади. Слева показался поворот.
— Держись! — крикнул я, резко поворачивая налево.
Машину дернуло, но она все же повернуло. Скорость резко упала, но я вжал в пол многострадальную педаль, и «шестерка» начала набирать ее снова.
Машина преследователей отстала, раздались выстрелы. Но не по нам. Они стреляли по мертвецам, которые были уже совсем вплотную. Женя посмотрела назад, потом повернулась и с глубоким вздохом облегчения опустилась на спинку кресла.
— Никогда больше так не делай, — попросила она. — Иначе я больше никуда с тобой не поеду.
— Не буду, — я улыбнулся. Потом посмотрел в зеркала. — Они отстали. Это хорошо. Можно объехать их лагерь, и выходить на прежний курс.
— Ты хорошо водишь, — сказала Женя, сидя все также опершись на спинку.
— Спасибо за комплимент, — я снова улыбнулся. Потом продолжил. — Меня отец водить учил еще в шестнадцать лет.
— Хороший у тебя отец, — немного грустно сказала Женя. Потом повернулась к окну. посмотрел на нее. Я отлично понимал, что она сейчас чувствует. Наверное, то же самое чувствовал и я. Неизвестность всегда играет злую шутку.
— Не волнуйся. Я уверен, что с твоими родителями все хорошо, — попробовал я успокоить Женю.
Она повернулась ко мне. Лицо ее было грустным.
— Я не знаю. Они очень далеко, — произнесла Женя. Потом тяжело вздохнула.
Я посмотрел на нее. Потом в зеркала заднего вида. После этого остановил машину. Женя непонимающе посмотрела на меня. Я повернулся к ней, и положил руки на ее руку.
— Я отлично понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Тебе хочется действовать, но ты не можешь. Ты думаешь, что у тебя ничего не выйдет. Но это далеко не так. Я уверен, что ты хочешь действовать. Но вместо этого ты едешь с незнакомым типом в Сергиев Посад. Я все отлично понимаю. Но я даю тебе слово, что как только мы приедем в Сергиев Посад, и я найду своих родителей, или даже, если я не найду их, мы с тобой после этого вернемся обратно в Москву, и попробуем найти твою семью. Хорошо? — я смотрел Жене в лицо.
Она кивнула. Я улыбнулся. Потом хотел убрать руки, но она не дала.
— Я должна поблагодарить тебя. Если бы не ты, я, наверное, умерла бы там. И… — начала Женя, но я остановил ее.
— Помочь или спасти жизнь — это долг каждого мужчины, — сказал я.
Потом посмотрел на Женю.
— В армии меня учили, что людей нужно защищать всегда. Будь ты солдат, или хирург. Просто каждый должен делать это в меру своих возможностей. Мои возможности — хорошая стрельба, и умение зашивать раны. И я их использую. Так что, не надо благодарить.
Женя ничего не ответила. Она просто улыбнулась, потом поцеловала меня в щеку.
Я немного смутился, и это вызвало у нее улыбку.
— Не понимаю, что я такого сделал, — задумчиво произнес я, смотря на нее.
— Всего лишь несколько раз спас мою жизнь, — улыбнувшись, сказала Женя.
— Ну, тогда ладно, — я завел машину, и мы поехали дальше, — Попробуй поспать.
Женя кивнула, и откинула кресло. Я посмотрел на нее. Потом вздохнул, снова повернулся к дороге. Не время сейчас для романтических отношений. Сейчас главное выжить, найти моих родителей. И ее. А потом… Убраться подальше от этого ада. А там уж видно будет. Получится ли у меня с ней что-нибудь, или нет. Я переключил передачу, и машина еще быстрее двинулась. Мы как раз проехали дорожный знак «Сергиев Посад — Москва». Возле него лежало разваленное напополам тело.